– Боже, какой холод! – Поежился Филипп.
Он повернулся к нескольким рыцарям, стоявшим неподалеку от него, и крикнул:
– Беги в замок! Пусть растопят камины и накрывают на стол! Не забудь пригласить ко мне мессира де Немура и камерария Рено де Вилльбеона!
От группы отделился рыцарь, который поспешил к лошадям, сел на одну из них и ускакал к замку, высившемуся неподалеку от места прогулки короля.
Филипп согрелся. Он решил немного пройтись пешком по дороге к замку, что подышать свежим морским воздухом и подумать в одиночестве. Рыцари, держа под уздцы коней, шли немного позади короля. Так, наслаждаясь тишиной, плеском и шумом волн, бьющихся о скалы, Филипп дошел до ворот замка Монтрейль. Охрана приветствовала короля, который прошел мимо них, не обратив внимание. Он был увлечен своими мыслями, мучившими его последние две недели. Не заметив прислугу, кланявшуюся ему, Филипп поднялся на второй этаж дворца и вошел в каминную залу, где его уже ожидали Мишель де Немур и Рено де Вилльбеон. Король сбросил плащ и поприветствовал их:
– Добрый вечер, сеньоры! Рад, что вы быстро собрались на мой вызов!
Советники короля резко вскочили со своих кресел и поклонились Филиппу. Он улыбнулся. Ему нравилось, вот так, внезапно войти в комнату и застать своих приближенных врасплох, наблюдая за их реакциями. Как правило, и это потом подтверждалось – те, у кого были какие-то подозрительно-растерянные лица, оказывались позднее или изменниками, или обычными стяжателями, желавшими погреть руки возле короля. Эти же два сеньора, уже неоднократно перепроверенные Филиппом, были в числе наиболее верных и надежных слуг.
Филипп прошел к столу, плюхнулся в кресло, на сиденье которого слуги заранее положили мягкую подушечку, вяло махнул рукой, разрешая сеньорам сесть, и сказал:
– Ну! Как там, у нас, дела в Англии?
Сеньоры переглянулись, решая кому первым начать. Заговорил Рено де Вилльбеон:
– Сир. Дела, прямо скажем, не очень…
Рено отвечал, помимо своих прямых обязанностей шамбриэ – казначея и хранителя архива, за службу посланников короля Франции.
Филипп, медленно наливая вино в свой кубок, поднял глаза и спросил:
– Рено! Нельзя ли, подробнее, без твоих вечных туманностей! Говори – как есть, а не виляй хвостом!
Рено покосился на Мишеля, который пожал плечами в ответ – мол, не знаю, сам решай, прокашлялся и продолжил:
– Сир. Гильом захватил, как я уже докладывал ранее, казну в Винчестере, затем Лондон и примыкающие к нему городки и замки. Кроме графства Корнуэл и Уэссекса, не считая «Пяти портов», у него довольно шаткое положение.
Филипп кивнул головой, ухмыльнувшись:
– Вот, можешь, если заставить. Продолжай, разбойник…
Рено замялся, повозился с какими-то пергаментами, лежавшими рядом с ним, и продолжил доклад:
– К тому же, сир, некоторые бароны из числа нормандцев объявили мятеж Гильому. Их отряды собрались в графстве Рочестер, чей главный город и замок, они сделали центром мятежа. Исходя из последнего донесения, датируемого недельной давностью, к ним периодически приходят пополнения в виде небольших отрядов рыцарей и сеньоров. Во главе мятежа стоят графы Рочестер, Гильом де Эстонвилль – граф Дэдхэм и Экингтон, Рожэ де Монбрэй – граф Эксхолм и сеньор Мишель де Сэ, владеющий большими поместьями в графствах Кент, Эссекс и Суссекс. Остальные нормандские сеньоры относятся к мелким держателям, которые наиболее всего должны пострадать в случае восстановления Гильомом старых английских вольностей.
– Слушай, Рено, что это за «вольности» такие? – С интересом переспросил Филипп.
Рено улыбнулся и продолжил:
– Сир. Эти «вольности» – просто свод старинных саксонских кутюмов, которые утверждали короли Датской и Кердикской династий. Кнут, Этельред, Этельберт и Эдуард Исповедник. Местные саксы цепляются за них, прежде всего, из-за послабления в лесном и рыболовном кодексе, которые стали очень суровыми при царствии Гильома Завоевателя, переиначившего все законодательство Англии на наш, франкский манер. Вы же знаете, сир, что кутюмы герцогства Нормандия одни из самых суровых в королевстве, они упрочивают и поддерживают власть герцога, делая из него абсолютного самодержца.
– Да. Мне бы такие кутюмы для своего домена… – Филипп мечтательно закатил глаза. Потом, встряхнул головой, прогоняя наваждение, и сказал:
– Ладно! Все ясно с этим восстанием! Полнейшая ерунда! Гильом, рано или поздно, придушит их в замке Рочестер, тем более, что английское ополчение и местные князья поддерживают его избрание. Не так ли?
Рено кивнул:
– Именно так, сир. Только…
Король нахмурился:
– Что «только»?
– Князей они называют на манер саксов – «эрл» или «тан».
– Какая, хрен, разница! Эрл! Тан! Да, хоть – «тын»! Лишь бы они подольше поддерживали анархию в Англии! Надо, как-нибудь, исхитриться и стравить братьев между собой! Только, нам самим лучше остаться как в стороне! Не дай Бог, папа Римский, что-нибудь учует своим длинным носом – опять нам краснеть и отдуваться придется!
Рено согласился с мнением короля:
– Да, сир! Мы уже, приблизительно, рассчитали возможные ходы Гильома и Робера на ближайший период!
Филипп с иронией в голосе сказал:
– Ох, геометры вы мои! Рассказывайте, что вы там насчитали…
Рено и Мишель переглянулись. Рено незаметно толкнул под столом ногой де Немура. Мишель кашлянул и начал доклад:
– Значит так, сир. Первый вариант. Гильом коронуется в Англии. Бароны продолжают восстание. Он конфискует их земли, увеличивая недовольных в Нормандии, ибо все они приедут к Роберу. Гильом ослабляет законы, утвержденные его отцом. Нормандские сеньоры, поддержавшие его, в конце концов, будут сильно ущемлены. Саксы же, наоборот, укрепят свои позиции и попытаются начать диктовать свою волю Гильому. В итоге – война. Война кровавая и долгая.
Филипп кивнул головой:
– Нормально. Дальше…
Мишель продолжил:
– Второй вариант. Он, еще увлекательнее, сир!
Филипп засмеялся:
– Слушай, Мишель! Ты мне не сказку рассказываешь…
– Продолжаю, сир. Гильом коронуется, давит мятежников при помощи саксов, обещая им «горы золотые», конфискует имущество мятежников. Потом, укрепив свою власть и силу новыми фаворитами и ставленниками из числа, опять-таки, нормандцев и франков, Гильом «забывает» о своем обещании вернуть английские вольницы. Наоборот, он усиливает законодательство, увеличивая и увеличивая налоги, сборы и подати. И нормандцы, и саксы, в итоге, с «носом» и недовольны. Робер может попробовать вторгнуться в пределы королевства. Мы можем оказать «поддержку» ему, но только, негласно. Финансами, к примеру! Взамен короны Англии, мы можем попросить у него часть герцогства Нормандия или все целиком, если война затянется, и потребуются новые деньги…
– А, без денег, можно получить герцогство? – Засмеялся Филипп.
Он выпил вино, оторвал кусок утки, зажаренной с яблоками, и принялся жевать. Мишель вздохнул, продолжая:
– Можно, сир, и без денег попробовать…
– Как?! – Филипп чуть не подавился куском утки.
– Если, к примеру, война будет вялотекущая, Гильом замордует своих подданных, пока…
– Так! Продолжай!..
– Пока, кто-нибудь. Скорее всего – из местных жителей, из англичан не решится на «резкое телодвижение»…
Филиппа осенило. Он хлопнул себя по лбу и крикнул:
– Обалдеть! Стрела! Вторая часть пророчества покойного Гильома Завоевателя! Вот – это, именно то, что нужно!
Мишель и Рено переглянулись. Они редко видели своего флегматичного, спокойного Филиппа таким оживленным. Он, самое большее – мог едко подшутить, язвительно поправить. Но, чтобы увидеть короля, оживленно размахивающим руками, чтобы его глаза горели, как у молоденького парня в предвкушении первой ночи любви! Такого короля они не видели давно! Очень давно.