— Не особенно, как видишь, раз читаю журнал.
— Да, времени у вас хватает, — саркастически заметил Кинами. — Неужели, когда вам нечего делать, не найдётся какого-нибудь другого занятия?
Кусакабэ разок зевнул. Кинами нашёл в кармане сигареты, одну сунул себе в рот, другую предложил Кусакабэ.
— А что, Кусакабэ-сан, раз у вас есть время, не пойти ли нам выпить кофе?
— Благодарю за любезное приглашение, но неосмотрительно пить кофе с газетчиком: пойдёшь, а он возьмёт да и облапошит тебя. Особенно опасен такой ушлый, как ты.
Кинами захихикал.
— Ну, ты уж скажешь! Я просто хотел угостить тебя, раз уж ты скучаешь.
Кинами засунул руку в карман и нащупал фотографии от Тасиро. Украдкой осмотревшись, он увидел, что другие следователи заняты подготовкой протокола или чем-то в этом роде.
— Ну ладно, раз ты не занят, поговорим здесь. — Кинами понизил голос и нагнулся к уху Кусакабэ: — Ты зачем ездил в полицейское отделение Кунитати?
Начальник вздрогнул и, не оборачиваясь, ответил монотонным голосом:
— Не ездил я ни в какое Кунитати.
Кинами тихонько засмеялся.
— А ты не врёшь? — выразительно спросил он.
— Не вру, — тем же тоном ответил Кусакабэ.
Кинами достал из кармана фотографии и с невинным видом сунул их под нос начальнику. Кусакабэ взглянул на них и явно обомлел.
— Ты!.. — сорвалось у него с языка. Он невольно обернулся и посмотрел на Кинами.
— Кусакабэ-сан, — подчёркнуто начал Кинами, — зачем вы ездили в полицейское отделение Кунитати? Раз уже всплыла такая улика, расскажите мне без дураков.
Начальник на какое-то время будто окаменел.
— Т-т… ты, — заикался он, — когда сделал эти фотографии? — Голос его ещё дрожал.
— Мы ведь тоже работаем. И пока это дело не закончено, постоянно следим за тобой.
Начальник тяжело вздохнул. На губах Кинами, который стоял позади, заиграла самодовольная усмешка. Кусакабэ отложил журнал и встал.
— Ну, дружок, пойдём выпьем чаю.
Кинами невольно ухмыльнулся. Кусакабэ полностью капитулировал. Они вышли из комнаты. Кинами сказал:
— Кусакабэ-сан, вы идите вперёд. Если мы пойдём вместе, моим коллегам из других редакций это покажется подозрительным.
— Ладно. Где тебя ждать?
— У перекрёстка Хибия есть кафе под названием «Мон ами». Там и ждите.
— Понял.
Кусакабэ пошёл вперёд. Кинами покурил и, прождав минут пять, медленно потащился следом. По мостовой в отчаянной спешке мчались автомобили, но этот спешащий мир, казалось, не имел к Кинами никакого отношения. Наконец он толкнул дверь кафе «Мон ами». В углу, как и следовало ожидать, он увидел спину Кусакабэ. К счастью, посетителей поблизости не было.
— Извините, что заставил вас ждать. — Кинами опустился на стул напротив Кусакабэ.
— А ты жуткий парень. — Кусакабэ взглянул на Кинами. Вид у него был какой-то озлобленный. — Вот ты шлёпнул эти фотографии…
— Нет, это неверно, — усмехнулся Кинами в ответ. — Я совершенно не собираюсь сознательно чинить тебе препятствия. Просто это дело очень важное, и мы не спускаем с тебя глаз. Один наш ретивый фотограф изредка доходит до того, что даже делает такие вот твои фотографии. По правде сказать, я, как получил эти фотографии, так даже испугался. А что, собственно говоря, ты делал в полицейском отделении Кунитати?
Кусакабэ какое-то время молча прихлёбывал кофе.
— Ну что ж, делать нечего, раз вы получили такую улику. Но только, Кинами-кун, об этом в газете пока не пишите, — кинул он на Кинами умоляющий взгляд.
— Понял. Если ты расскажешь всё начистоту, я своё обещание сдержу.
— Ладно. Ну начнём. — Кусакабэ нагнулся к Кинами. — Поскольку речь пойдёт о деле Ямакава, — Кусакабэ перешёл к существу вопроса и пристально смотрел на собеседника, — ты должен соблюдать полнейшую тайну. Я расскажу только тебе. Если это просочится наружу, у меня будут страшные неприятности.
— Будь спокоен. Об этом можешь не волноваться. Я никому не проговорюсь. И в газету не напишу, пока ты не дашь добро.
— Не напишешь, точно?
— Обещаю. Так что рассказывай без опаски, — несколько раз повторил Кинами.
Примирившись с неизбежностью этого рассказа, Кусакабэ начал:
— Честно говоря, по делу Ямакава у нас была информация из неофициальных источников.
О том, что по этому делу была неофициальная информация, Кинами слышал впервые, и это было очень важно. Он заглянул Кусакабэ в глаза и спросил:
— А какого она была рода?
— Хотя я и говорю «неофициальная информация», но лучше её назвать анонимным письмом.