- Вот такие дела, дружище, - проговорил Алексей, обращаясь к животному.
Кот, усевшись на задницу, принялся намываться, то и дело поглядывая на человека, после чего снова принимался вылизывать свою короткую шерсть, которая блестела на солнце, будто его всю жизнь кормили яйцами.
- ты не знаешь, что мне теперь делать?
Котяра чихнул, отворачиваясь, уставившись на воробья, что весело чирикал, удобно устроившись на одной из тонких ветвей, прямо напротив подвала.
- Понятно. Значит, помочь ты мне никак не можешь.
Размяв сигарету, Алексей не стал закуривать, убирая её обратно в пачку. Взгляд заскользил по сторонам, выхватывая шпили башен, которых раньше в городе не было, а также всё новые и новые здания.
- Ладно, намывай своё хозяйство.
Мужчина махнул рукой, как бы прощаясь с собеседником, а кот же в свою очередь вновь проводил его долгим взглядом, после чего отвернулся от уходившего человека, вставая на четыре лапы, подбираясь к дереву, на котором сидел воробей. Птичка даже не подозревала, что к ней приближается смерть с когтями.
4.
Друзья и родственники.
Снова усевшись в автобус, Алексей принялся смотреть в окно, не обращая внимания на пассажиров. Он ощущал себя брошенным псом, у которого не имелось дома, хозяина и вообще ничего. Ему оставалась лишь улица, а ещё бесконечные блукания до конца своего существования.
"Нет, дружок, с таким настроением далеко тебе не уйти. Надо что-то менять, и менять довольно быстро".
Но делать ничего не хотелось. Руки опускались. Чувствовалась безнадёжность, которая с каждой минутой становилась только сильнее. Он потерял всё, жену, дочку, оставшись без дома, оказавшись в незнакомом городе, который только напоминал родной.
Простояв на остановке пару минут, автобус снова двинулся по дороге. И только сейчас Алексей заметил, как водитель объезжает место, которое кто-то оградил жёлтой лентой, словно там произошло дорожное происшествие. Но никаких следов на асфальте не имелось, типа крови или ещё чего-нибудь. Впрочем, это ещё ни о чём не говорило.
"Осторожно, - успел прочитать мужчина на табличке, которая находилась рядом с ограждением. - Опасность класса три".
Странное место осталось где-то позади, а Алексей размышлял об увиденном. Что значил этот класс, и тройка. Он определённо ничего не понимал. Почему оградили кусочек дороги, не больше пары метров. Тем не менее, все автомобили объезжали это место. Да и пешеходы, как заметил мужчина, также сторонились жёлтых лент с предупреждением.
"Всё это странно. Чёрт! Да вся моя ситуация странная!"
Обведя взглядом салон, Алексей задерживался на равнодушных лицах, которые были самыми обычными. Хотя, чего он ожидал? Полная женщина копалась в своей громадной сумке, в которой, наверное, можно было таскать пару килограмм картошки. Её пухлые пальцы перебирали бумажки, косметику, прочую хрень, а губы шептали слова, которых никто не слышал. Рядом сидевший мужчина просто пялился в пол, постукивая слегка ладонью о колено, не обращая внимания на свою тучную соседку. Ещё дальше, две молодых особы тихо переговаривались, нагнувшись друг к другу, время от времени зыркая глазами по сторонам. Наверное, они желали убедиться, не подслушивает ли их разговор кто-нибудь из пассажиров. Но нет, кому они, нафиг, были нужны.
Автобус свернул на широкую улицу, а вскоре потянулся центр города, который заполняли человеческие массы, что двигались в разном направлении. Здесь Алексей и решил выйти, быстрым шагом направившись к виднеющейся девятиэтажке, которая отчётливо выделялась своей громадностью из-за других домов. В ней жил его лучший друг, Стас. Оба были знакомы ещё со школьной парты, учась в одном классе, а после окончания школы продолжали свои дружеские отношения.
"Надеюсь, хотя бы здесь меня будет ждать удача, - подумалось ему. - Не так, как с моей квартирой".
Свернув за угол, Алексей прошёл несколько метров, после чего пересёк улицу, подходя к дому, глядя на знакомый подъезд, возле которого, к счастью, никого не было. Разве только шавка, которая лежала на клумбе с высунутым языком, по-видимому, страдая от жары.
Открыв дверь, Алексей поднялся по лестнице, отмечая, что сам подъезд не изменился, и это было хорошо. В груди вспыхнула слабая надежда на то, что всё может быть и не так уж и плохо. Друг его узнает, и поможет, если конечно живёт на прежнем месте.
"А вдруг? Ведь чудеса случаются. Взять, к примеру, моё попадание".