Бонатти, услышав перевод, даже вскакивает от волнения, но ушибает голову о низкий потолок штабного фургона и садится обратно. Отвечать начинает по-итальянски, спохватывается и переходит на испанский. Окунев даже перевода не ждёт — и так ясно, согласен итальянец. Снова помечает что-то в блокноте и поворачивается к Михаилу:
— Распорядись проводить его к сослуживцам, скажешь — пусть готовятся, через пару дней их будут отправлять. Мы греческим товарищам информацию подбросим, решение за ними.
Уго Кавальеро, «Записки о войне», Дневник начальника генерального штаба.
24 ноября.
Два дня я не видел Муссолини и ничего не слыхал о кризисе, вызванном отставкой Бадольо. Сегодня в 10.25 я был у себя в кабинете. Раздался телефонный звонок. Это звонил Муссолини:
— Придите сейчас ко мне, Кавальеро!
В 10.30 я был у него. Муссолини познакомил меня с несколькими документами и затем отдал приказ немедленно отбыть на фронт.
В 11.30 я вылетел в Албанию. С аэродрома в Тиране я немедленно выехал в Эльбасан (55 км юго-восточнее) в штаб 9-й армии, положение которой катастрофическое. Заслушал доклад генералов Содду и Верчеллино. Спросил о самом существенном: Продержимся или нет? Как идут дела в районе Шкумби? Сколько времени приблизительно имеется в запасе?
Верчеллино:
— Самое тяжёлое положение у Шкумби. По пехоте соотношение сил один к пяти и никакой артиллерии. Осталось немного лёгкой артиллерии. Если завтра противник бросит в наступление все свои силы, мы будем вынуждены отойти.
Содду:
— В тылу наших войск нет подготовленных позиций. Я отдал приказ 11-й армии приказ отойти к Клиссуре.
Кавальери:
— Когда?
Содду:
— Завтра. Однако понадобится два дня, чтобы осуществить этот план. Дивизия Сиенна ведёт бой.
Кавальеро:
— Сколько времени потребуется, чтобы выйти к Шкумби?
Верчеллино:
— Самое большое — неделя.
Кавальеро:
— Значит, раньше чем через неделю неприятель не может быть у Шкумби?
Верчеллино:
— После этого отступления наши герои будут выглядеть как призраки.
Кавальеро:
— Предположим, что пока мы будем отступать, подойдут восемь – десять батальонов.
Содду:
— Другого выхода у нас нет.
Верчеллино: Девятая армия может не выдержать. Третий и двадцать шестой корпуса полностью обескровлены. Боеспособны только пятый и шестой полки альпийских стрелков. Противник постоянно концентрирует артиллерию и танки то на одном участке, то на другом. У нас не хватает противотанковых средств.
Газета «Правда», 26 ноября 1940 года
Греческая столица — прифронтовой город. Лица горожан суровы и сосредоточены. Во многих районах продолжается разбор руин, оставшихся после варварского артобстрела линкорами и крейсерами итальянских фашистов. С наступлением темноты патрули следят за выполнением требований светомаскировки, проверяют документы.
Несмотря на бомбёжки и артобстрелы народ маленькой свободолюбивой Греции не собирается склонять шею перед фашистскими захватчиками. Возглавляемый коммунистами, он даёт итало-фашистским оккупантам достойный отпор. Получив братскую помощь великого советского народа, греческая армия перешла в наступление, изгнала врага со своей земли и бьёт врага на территории оккупированной Албании!
Сегодня по афинским улицам нескончаемой чередой идут в порт пленные итальянские солдаты, к стенам древнего Акрополя брошены знамёна разбитых вражеских дивизий и полков. Трофеями победителей стали десятки автомобилей, сотни орудий и миномётов, тысячи винтовок, множество боеприпасов и другого военного имущества. Как это разительно отличается от молниеносного разгрома фашистскими полчищами армий буржуазных государств! Польша, Норвегия, Дания и Бельгия, Нидерланды были оккупированы в считанные дни и недели. Мощная военная машина Франции была разгромлена, несмотря на помощь Британской империи, и только здесь, на Балканах впервые остановлено победное шествие коричневой чумы по Европе! Там, где у управления государством находится коммунистическая партия, воля народа к сопротивлению получает единственно правильное, выверенное по учению Маркса — Ленина — Сталина руководство, и тогда трещат по швам захватнические планы фашистов, пытающихся расширить свои империи!