– Хаз, очень грубо. С гостями так себя не ведут.
Девушка скрестила руки на груди и молча окинула взглядом комнату, подмечая малейшие детали. Их оказалось немного: чистый письменный стол, стул, тумба и кровать – обычный набор гостиницы, без личных вещей, говорящих хоть что-то о присутствующих. Видимо, сняли комнату только для встречи.
– Как думаешь, сколько ты сперла? – после затянувшегося молчания спросил Хаз.
Она хмыкнула:
– Не понимаю, о чем ты, – голос звучал хрипло, будто после долгого молчания не прочистила горло.
– Перед тем, как встретить тебя внизу, – продолжая смотреть в окно, парень заговорил тоном взрослого, объясняющего ребенку простейшие истины, – Лоу привязал к поясу кошель особым хитрым узлом. Ты изъявила желание вступить в банду и ловко сумела снять кошель, пока вы поднимались. Конечно, лишь чтобы показать себя, а не из алчных побуждений. Он был вызовом тебе, и, если ты его не приняла, я в тебе ошибся. Но я редко ошибаюсь в людях, потому спрошу еще раз: сколько, ты думаешь, там монет?
– Меньше, чем я надеялась, – Муро неуловимым движением достала кошель из складки рубахи, оказавшейся потайным карманом. – Два золотых цео и шесть серебряных арги. Хотя нет, – девушка легонько подкинула холщовый мешочек в руке. – Пять арги. И пуговица.
– Неплохо. Убивала когда-нибудь?
– Нет, – Муро кинула кошель на стол. Лоу, все еще возвышавшийся рядом с ней, привалился к стене и тихонько насвистывал.
– Если боишься запачкать руки, тогда тебе не к нам . Могу посоветовать пару чистоплюев, которым нужны люди.
– Я не боюсь. Просто опыта нет.
Муро сделала пару шагов к центру комнаты. Здоровяк отлепился от стены и напрягся, перестав свистеть. Парень на окне чуть шевельнул ногой, сев устойчивее. Она поставила стул и оседлала его, положив локти на спинку. Криво усмехнулась, наслаждаясь произведенным эффектом.
Хаз наконец соизволил развернуться внутрь комнаты, свесив вторую ногу со стороны помещения. Девушка столкнулась взглядом с холодными, светлыми, почти белыми, глазами. На улицах она много слышала про глаза парня, но первый раз увидеть их вживую все равно была не готова. Неестественные, но удивительно живые, жестокие и злые. Белую радужку отделяла от белка светло-серая кайма, напоминая линию горизонта, отделяющую заснеженную землю северной равнины от молочного неба. По коже пробежал холодок.
Теперь уже Хаз наслаждался произведенным впечатлением. Он дождался, пока Муро отведет взгляд, и улыбнулся уголками губ.
– Домушничала?
– А? Я не... – девушка мотнула головой, избавляясь от наваждения. – Нет. Только карманы.
– Твою работу по карманам я видел. Впечатлен и вижу потенциал в остальном. Именно потому ты здесь.
– Я сама сюда пришла, – нахмурилась Муро.
– Говори себе это почаще, – Хаз перекинул вторую ногу в комнату, усевшись спиной к улице. – Я следил за тобой с самой твоей высадки. Знаешь, люблю прогуляться по пристани и послушать сплетни моряков. Особенно, когда они удивляются, как так много пассажиров корабля умудрились потерять свои вещи во время плавания. Я наблюдал за тобой на пристани, на торговой площади Йан-Те и видел пару твоих вылазок в Ме-Йер, к богатым торгашам. Ты хорошо растворяешься в толпе и отлично обчищаешь карманы. Мы можем быть полезны друг другу. Потому в гостинице, где ты остановилась, и в таверне, где ты обедала, часто говорили обо мне.
– Мне такие трюки не по душе. Плохое начало для сотрудничества.
– Ну, в конце концов, я не знаю, что именно обо мне говорили, – Хаз хохотнул, подумав о чем-то своем. – Но что-то тебя заинтересовало.
Муро задумалась, стуча короткими ноготками по спинке стула.
– Ты действительно меня заинтересовал. О тебе слишком разные слухи ходят, потому я решила оценить сама. Думаю, чему-то смогу научиться у тебя. И ты не клеймишь людей, даешь свободу действий.
– «Клеймишь»? – подал голос Лоу.
– Татуировки, которые делают при вступлении в банду, – девушка взмахнула руками, показывая, что не знает здешнего термина.
– Рарфы. Не вижу в них смысла. Тем более, моя банда малочисленная. Всех в лицо знаю.
– И сколько же людей в твоей банде?
– Я, Лоу, еще один человек, – Хаз поймал взгляд девушки, ухмыльнулся. – И ты. Если больше не будешь у нас красть.
– У своих не краду, – улыбнулась в ответ Муро.
– Ты вообще сегодня спал? – Муро, не сбавляя шага, взглянула в глаза Хазу.
– Да, пару часов, – тот потер глаза указательным и большим пальцами.
После приключения в борделе Муро и Хазери расстались на несколько часов сна, и сейчас шагали по одной из немногих мощеных улочек Йер-Велу к «Лавке удовольствий», чтобы взглянуть на результат трудов своих.
Несмотря на то, что большинство заведений в Йер-Велу работало беспрерывно, раннее утро являлось временем затишья: жители, предпочитающие ночной образ жизни, расходились по домам, а те, кто бодрствовал днем, только просыпались или отправлялись на работу. Настроение района вечного праздника и разврата будто затягивалось дымкой, краски блекли, голоса стихали. Порыв ветра заставил Муро поежиться и плотнее запахнуть плащ. К утру сильно похолодало – осень уже брала главенство в городе, что означало ледяные дожди, пронизывающий ветер и грязь. Собственно, ни зима, ни лето сильно не отличались от осени, разве что летом грязь засыхала, дожди шли реже и теплее, а зимой грязь замерзала и дожди с мокрым снегом становились постоянной частью городского пейзажа.
За последним поворотом Муро и Вале попали на улицу, удивительно оживленную для утра. Людей набежало не очень много, но из-за малого пространства казалось, что набралась целая толпа. Друзья проталкивались сквозь людей, помогая себе локтями, а особо ретивым отвешивая чувствительные удары под дых. Так они быстро оказались в первом ряду. Их взглядам предстал разъяренный глава «Хантайских орлов» – Шиго Шумный. Мужчина славился своими вспыльчивостью, агрессией и импульсивностью, что вместе с его мощным телосложением являлось гремучей смесью. Он ходил взад-вперед перед входом в «Лавку удовольствий» и выкрикивал ругательства, направленные на мадам Марло и всех ее ближайших родственников.
– Мы вовремя, – произнес Хаз.
– Может, она не выйдет.
– После такого? – Вале кивнул на Шиго, который громко и красочно рассказывал, что он сделает с мадам Марло, подкрепляя слова жестами. Публика волновалась, толпа вокруг борделя росла.
Спустя еще пару столь же красноречивых реплик, разносящихся на всю улицу, дверь «Лавки удовольствий» открылась, и на пороге предстала мадам Марло – растрепанная, сонно кутающаяся в накинутое поверх сорочки и халата пальто, но с прямым взглядом и пышущая злобой. Женщина скрестила руки на груди, а Шиго замолчал. Толпа, уже начавшая возмущаться и хохотать, притихла.
– Что здесь происходит?!
– Ты! Ты – та тварь, что захапала мои серьги! Они достались мне от матери!
– Видимо, они тебе очень шли, – фыркнула мадам Марло. Несмотря на щекотливую ситуацию и море неопределенности, держалась она на удивление стойко. В толпе послышались смешки.
– Еще смеяться вздумала?! – Шиго гневно раздул ноздри. – Ты стащила серьги моей матушки, похваляешься ими везде и смеешься надо мной?!
– О чем ты, Сокрытый тебя побери? – закричала в ответ женщина, начавшая терять самообладание.
«Хантайский орел» окинул быстрым взглядом толпу. Муро отлично видела, как ходят желваки на лице мужчины. Она поежилась, а потом вздрогнула, когда Шиго резко двинулся к Марло. Та стояла словно изваяние.