Хаз хохотнул и вылез из окна. Эта часть здания не имела освещения, стена кое-где поросла плющом и раскрошилась. Цепляясь за мелкие выщерблины пальцами и кончиками ног, он медленно и осторожно спустился вниз. Под окном росли кусты ежевики – уже давно не плодоносящие, но колючие, потому никто не осмеливался даже рассматривать этот путь для проникновения внутрь. Хаз закрыл лицо рукой и медленно, стараясь не сломать ни веточки, прошел сквозь кусты. Похлопал по одежде, избавляясь от прилипших листков, и направился развязным шагом по темной улочке в сторону ресторана «Лосось».
Ночная Вергаза куталась во тьму, словно стыдливая девица. В окнах горели голубые алхимические огоньки, но они не рассеивали тьмы в проулках и тупиках Йер-Велу. Хаз предпочел бы передвигаться по крышам – он любил высоту, да и в одиночку ночью наверху безопаснее, но время от времени приходилось поддерживать репутацию и прогуливаться по твердым мощеным улицам. Дорога в «Лосось» занимала около получаса, и Хаз, с виду расслабленный, был собран и готов в любую минуту отбиться от нападающих. Такова расплата за прозвище «Белоглазый демон», которым его окрестили местные жители: жестокий, бесстрашный, изворотливый и непобедимый.
Йер-Велу был пестрым и неоднородным: здесь проживали люди самого разного достатка, хотя район считался бедным. Деревянные хибары соседствовали с многоэтажными каменными домами, имеющими одного жильца или разделенными на небольшие квартиры. Строгие серые здания сменялись разукрашенными увеселительными заведениями и домами с витиеватыми украшениями, башенками и шпилями. И все это архитектурное великолепие блекло освещалось голубоватыми алхимическими фонарями, расставленными настолько редко, что половину проулков между постройками не разглядеть в пасмурную ночь. Тем и пользовались Дельные, как в Равгане называли всех представителей преступного мира. Они надежно обосновались в Йер-Велу, и район жил по их жестоким законам.
Прогулка выдалась на удивление спокойной, пока в слабом свете фонарей Хаза не накрыла крупная тень. Он обернулся, держа короткий кинжал, выскользнувший в руку из крепления в рукаве. Перед ним стоял Лоуренс Барева, как всегда, улыбчивый и довольный. Хазери немного расслабился и спрятал оружие.
– Как вылазка? – Лоу поравнялся с Хазом, и они пошли вместе. Смуглый здоровяк Барева был на две головы выше Вале, из-за чего первый казался еще крупнее, а второй – еще меньше.
– Скажем так, интересно прошло. Ирона нам поможет за вознаграждение. Ты все подготовил?
– Кстати, об этом. Надо дать еще пару взяток, а у меня кончились деньги, – виновато почесал затылок Лоу.
– Ты не знаешь, где взять деньги? Выиграй в карты, протряси кого-нибудь из наших должников, – раздраженно ответил Вале и вздохнул. – У меня наметились непредвиденные траты.
– Эти траты важнее нашего дела?
– Эти траты касаются нашего партнера.
– Мерсы Мотье?! – Лоуренс нахмурился.
– Тихо ты, – Хаз пробежал глазами по ближайшим домам. Они находились далеко от центра – прохожих мало, как и света в окнах, но осторожность никогда не бывает лишней. – Во время нашего разговора она произнесла фразу... – он помедлил, припоминая. – Она назвала пожар у Монтегю «трагедией».
– Ну и что? Это ведь и правда то еще событие.
– Она постоянно кичится тем, что знает, в отличие от многих в Йер-Велу, точную дату своего рождения. Сколько ей сейчас лет?
Лоуренс закатил глаза, подсчитывая.
– Двадцать шесть вроде бы.
– А как давно сгорело поместье?
– Да черт его знает. Лет двадцать назад.
– Восемнадцать.
Лоуренс присвистнул. Хаз помолчал, дожидаясь, пока мимо пройдет и скроется в переулке компания подпивших молодых людей, затем продолжил:
– Мерса была ребенком, когда произошел пожар. Ты не сильно младше нее. Сколько тебе сейчас, двадцать три? Тогда было пять. Ты называешь пожар «тем еще событием», но никак не «трагедией». Ты и знаешь-то о нем только потому, что мы последние пару недель изучаем информацию о поместье и давно приглядываем за Моратте.
– Хаз, как по мне, ты слишком придираешься к словам. Она могла назвать пожар как угодно...
– Но она назвала его «трагедией»! Теперь ее личность стала мне более интересна. Что мы знаем о ней?
– Ну... – теперь Лоуренс замолчал, ожидая, пока прохожие исчезнут из поля видимости и слышимости. По мере приближения к центру Йер-Велу район оживал, света становилось больше, слышалась музыка – эта часть города никогда не спала. – Начинала она в борделе... как его...
– «Лавка удовольствий», – подсказал Хаз.
– Да, верно... То еще местечко. Стала приторговывать секретами, которые выбалтывали клиенты. Затем покинула бордель, громко хлопнув дверью.
– Очень громко. Она сожгла полздания.
– Не доказано. Дельные проводили расследование...
– Я знаю, что это была она, Лоу. Мне плевать на официальную версию. По нашим делишкам тоже такие расследования устраивали, и тоже доказательств не нашли.
– Ладно, – Барева махнул рукой и задумчиво почесал щетину. – Она понемногу поднималась, продолжая торговать информацией. Нанимала шпионок, проводила аферы. Собственно, этим она и сейчас занимается: облапошивает богатеев и торгует чужими секретами. Только рыбка стала крупнее.
– А еще занимается шантажом Дельных, чтобы ее никто не смел тронуть. Имеет компромат почти на всех в Йер-Велу.
– Кроме тебя? – хохотнул Лоуренс.
– А я что? Я – открытая книга, про меня каждая собака тут знает больше, чем я сам, – Хаз пожал плечами. – Детства своего не помню, мелким оказался на улице среди таких же никому не нужных детей. Проворачивал делишки...
– Убил пару десятков человек.
– Не будь мелочным. Обчистил я гораздо больше. И заметь, оставил в живых!
– Прямо пример доброты.
– Конечно. Самый пик моей доброты пришелся на знакомство с тобой. Ты никак от меня не отвяжешься, а я всю жизнь пытаюсь сделать из тебя человека.
– Бедный Хаз. Ты умолчал о причине, по которой тебя называют Белоглазым демоном.
– Меня как только ни называют, – парень отмахнулся и сунул руки в карманы. – А я просто стараюсь выжить здесь. С моими физическими данными, знаешь ли, сложновато.
Лоуренс громогласно рассмеялся, несколько человек оглянулись на смех, их взгляды пробежались по лицу Баревы, остановились на лице Вале, на его глазах. Толпа вокруг резко поредела.
– Думаю, на тебя у нее тоже что-нибудь есть.
– На здоровье. Я тоже ценю информацию выше монет, потому стараюсь не иметь таких секретов, которые сильно бы мне навредили.
– Куда мы сейчас? – резко перевел тему Лоуренс – для общения по делу стало слишком людно.
– Сначала в «Лосось», перекусим. А потом хочу наведаться в один бордель.
– «Лавку удовольствий»?
– Естественно.
– Хаз, может, не стоит лезть туда?
– Поздно. Мне уже интересно, – Хазери Вале улыбнулся, и от его улыбки стало не по себе даже Лоуренсу.
В «Лососе», как всегда, оказалось много народу, несмотря на предрассветный час. Светлое и уютное заведение всегда пользовалось популярностью. Несмотря на высокие цены, повара трудились день и ночь, поддерживая репутацию ресторана с самой лучшей кухней во всем Йер-Велу. Здесь не скупились на освещение, и «Лосось» был одним из немногих зданий в Йер-Велу, имеющим большое количество желтых алхимических светильников. В чистом и опрятном зале гармонично сочетались украшения в виде рыб и картины, изображающие водоемы. Миловидные официантки порхали от столика к столику, бармен разливал алкоголь, с кухни доносились приятные ароматы.
Хаз засунул руки в карманы и оглядел столики. Ни одного свободного не оказалось.
– Ну как всегда, – проворчал парень.
– Ничему люди не учатся, – снисходительно улыбнулся Лоу.