— Прячешься?
— Не-а, — она улыбнулась, вскинула подбородок и добавила: — Просто решила передохнуть.
Теодор кивнул.
— Ага, вот и я тоже. Там слишком переполнено, — он подошел ближе и удивлённо распахнул глаза. — Что случилось с твоей гривой?
— Я избавилась от неё. Надоело возиться с ней каждое утро, — Гермиона почувствовала, что оправдывается. — Что? Тебе не нравится? Если я правильно припоминаю, ты как-то сказал, что у меня не волосы, а катастрофа, и что они загрязняют место преступления.
— Ну да, именно это я и говорил, Грейнджер… Именно это… — Тео скользнул взглядом по её лицу, а затем рискнул спуститься ниже по её фигуре, облачённой в маленькое чёрное платье. — Хорошо выглядишь, кстати.
— Ну… Спасибо.
Глядя на неё с интересом, Теодор протянул:
— Ты сегодня прямо-таки полна сюрпризов, не так ли? Вот никогда бы не подумал, что ты знакома с подобными вещами, — и указал на сигарету, мерцавшую тусклым красным огоньком в её руке.
— Ах, это… — Гермиона демонстративно затянулась. — Понимаешь, это такая маггловская привычка. Я ей научилась давным-давно. Хотя регулярно курить начала после войны. Лучше так, чем передозировка успокаивающей микстуры, — она пожала плечами. — Хочешь попробовать? Дай-ка, я покажу, как надо правильно курить, детектив. Тебе понравится, я обещаю.
— Ты такая забавная, — он тихо рассмеялся. — Жаль разочаровывать, но Пэнси тебя опередила, — шагнув ближе, он склонился к ней. — Лишняя есть?
— Не-а. К сожалению, — покачав головой, она протянула свою. — Но, если не возражаешь, можем разделить эту.
Нависнув над ней и всматриваясь в глаза, Тео пробормотал:
— Я не против, Грейнджер. Нисколько, — взял у неё сигарету, длинно затянулся и выдул кольцо дыма. — Ты наконец-то избавилась от Уизли, да?
— Нет, — выпалила Гермиона и тут же поправилась: — Ну, да вообще-то. Мы решили, что настала пора расстаться, — пояснила она, хотя в этом не было необходимости, и забрала у него сигарету.
— Хм. Понятно, — Теодор внимательно разглядывал её обнажённые плечи. — Знаешь, а ты хорошо смотришься в чёрном.
— Большое спасибо. Ты и сам очень даже ничего… — парировала она, не отрывая взгляда, — в этом отутюженном сером костюме.
Он улыбнулся и сделал ещё один шаг в её сторону, сократив расстояние между ними до минимума.
— Правда?
— Да, — шепнула Гермиона.
— Это хорошо, — пробормотал Тео и уничтожил сигарету. — Интересно, Грейнджер, что ты скажешь, если я тебя поцелую?
— Зачем?
— Почему бы и нет? Мы знаем друг друга всю жизнь. Ты, что вполне удобно, сейчас одинока. Я всегда был один. Ты греховно соблазнительна в этом скудном подобии платья, с прекрасными короткими прядями, и ты только что сказала, что находишь меня красивым. Зачем же упускать такую возможность? — он пальцем очертил овал её лица. — Итак, что скажешь?
Вместо ответа Гермиона запустила руку в его волосы и притянула ближе.
— Спокойно, не торопись, — Теодор усмехнулся. — Стоит подождать секунду-две, и наслаждение становится лишь сильней, — добавил он и поцеловал её.
***
Тео с рычанием рванулся из омута памяти. Он хотя и просматривал это воспоминание уже второй раз, по-прежнему не мог объяснить, что за фигня случилась на той лестнице у Дырявого котла. Они уже флиртовали до этой встречи? Почему он чувствовал себя таким уверенным в том, что Гермиона неравнодушна к нему? Снова и снова он пытался вспомнить хотя бы что-то из той части прошлого, но так и не добился успеха. Всё, что ему удалось обнаружить — глубокое чувство потери и разочарование.
Конечно, для Теодора не осталось незамеченным явное сходство между сценой в омуте памяти и их встречей, состоявшейся меньше недели назад.
«А я-то, дурак проклятый! Маленькое чёрное платье, короткие локоны и сигарета — Грейнджер заманила меня в ловушку, словно юнца какого-то! Почему она решила разжечь старый огонь снова? Стало скучно, и решила развлечься? Или это было что-то большее?»
Теодору снова вспомнился разговор, подслушанный в госпитале Святого Мунго, и он выругался матом.
По крайней мере, теперь он знал, что его внезапно вспыхнувшая страсть к Грейнджер оказалась не такой уж и внезапной. Правда, это открытие не принесло облегчения. Нырнув обратно в омут памяти, он очутился в заброшенном западном крыле Министерства, в котором размещался архив патентов.
***
Гермиона спешила по коридору, шагая настолько широко, насколько позволяла её узкая юбка-карандаш. Совсем недавно она получила от Тео отправленную совой записку, которая, как и всегда, подтолкнула её к тому, чтобы ускользнуть из кабинета.
Так, ещё один поворот, и она будет на месте. Завернув за угол, она резко остановилась у тёмной ниши, и две крепкие руки тут же обвились вокруг её талии.
— Почему ты так долго? — шепнул Нотт на ухо, и тёплые, мягкие губы накрыли её рот.
Некоторое время они просто целовались, упиваясь горячей, удушающей близостью друг друга. Потом сильные пальцы скользнули вверх по её одетым в чулки бёдрам, медленно поднимая юбку всё выше и выше.
— Постой, — запаниковала Гермиона. — Вдруг нас кто-нибудь увидит.
— Расслабься, — успокоил её Теодор. — Сюда никто никогда не заходит.
Он как раз дотянулся до трусиков и сдвинул их в сторону. Быстро расстегнув ширинку, он резко толкнулся бёдрами, заставив её задохнуться, и прохрипел на ушко:
— Тише, Грейнджер, тише… Я позабочусь о тебе, моя маленькая ведьма.
***
На этом воспоминание обрывалось, и Тео пробормотал:
— Чёрт!
Никогда раньше он не слышал себя говорящим что-то, в чем присутствовало столько собственнического чувства. Теперь, в свете новых событий, Нотт, возможно, начинал понимать, чем вызвана его неспособность оставаться с кем-то в отношениях. Наверное, в этом была причина того, что он считался волком-одиночкой все прошедшие годы. Возможно, как и этим грёбанным волкам или чёртовым орлам, ему на всю жизнь нужен лишь один партнёр.
В голове всё ещё крутилась эта мысль, когда он погрузился в воспоминания третий раз. Он увидел Гермиону сидящей на постели в комнате, в которой он узнал палату Святого Мунго. Её лицо было бледным.
***
Гермиона чувствовала головокружение и растерянность, поэтому вздрогнула, когда дверь с грохотом распахнулась, и в помещение ворвался Поттер.
— Гермиона! Что случилось? — спросил он, стремительно покрывая разделяющее их расстояние.
— Я упала в обморок, меня не хотели отпускать одну, — пояснила она. — Тогда я попросила позвать тебя. Извини.
Гарри встревоженно коснулся её лба.
— Почему ты упала в обморок? — спросил он. — Ты больна? Что случилось? Я вижу — что-то не так. Скажи, в чём дело.
— Нет, Гарри, не больна. Я просто… — она запнулась, перевела дыхание и продолжила: — Я беременна.
Поттер моргнул, сгрёб пальцами и без того взлохмаченные волосы и сказал:
— И… Это хорошая новость или плохая?
Однако, по тону голоса уже можно было догадаться, что он знает ответ.
— А ты как думаешь?
— Это… — он помедлил, — это ребёнок Тео?
Когда Гермиона отрицательно мотнула головой, он сел рядом и участливо обнял её.
— Как такое может быть? Вы были с Тео… Сколько? Четыре месяца?
— Не знаю. Такое иногда случается. У меня была менструация, правда, закончилась она быстрей, чем обычно, — Гарри смущённо кашлянул, и она улыбнулась. — Прости. Но у меня был… ну, ты понимаешь… секс с Роном… прямо перед ссорой и расставанием… Думаю… — она разрыдалась. — Думаю, я сделала тест на отцовство только из-за помешательства на том, что всё должно быть сделано правильно. Ведь я знала, просто знала, что это ребёнок Рона. Мерлин, что же мне делать?
— Ну, ты точно должна рассказать об этом Рону. Ребёнок его, и он имеет право о нём знать.
Гермиона повернула заплаканное лицо к Поттеру.
— А как же Тео?
— А что Тео? Не думаю, что он будет в восторге от идеи растить ребёнка, зачатого от кого-то другого. Если честно, он не показался мне таким мужчиной. На мой взгляд, как только ты ему всё расскажешь, он тут же свалит далеко и надолго.