"Леди Чаттерлей, - невольно подумал Джеймс. - Все то же самое, только полевых цветов не достает. Какие там были, колокольчики, что ли?"
- Синий или оранжевый?
- Что?
Джеймс указал на лежаки с разноцветными матрасами, стоящие бок о бок.
- Выбирай сама. По-моему, на синем ты будешь лучше смотреться.
- Найн!
Игриво, словно расшалившаяся кошечка, она отпрянула и, хохоча во все горло, бросилась бежать. У Джеймса отвалилась челюсть. Зрелище и правда было завораживающее - нагая нимфа, прекрасная как Афродита, бежала по краю бассейна. Упругие груди тряслись и подпрыгивали, пышные ягодицы соблазнительно перекатывались, рыжие волосы развевались, как грива кобылицы... Джеймс почувствовал, как в чреслах вскипает страсть.
- Догоняй меня! - звонко выкрикнула Наташа. - Если этот огромный штука не мешать!
Джеймс перемахнул через лежаки, срезал угол и в три прыжка догнал её, но Наташа в последний миг извернулась и, подбежав к прыгательной вышке, полезла на нее. Джеймс проводил её восхищенным взглядом - снизу зрелище было ещё более соблазнительное.
- Возьми полотенце, Джемс, - сказала Наташа, стоя на трамплине. - Ми делать это здесь.
Раскаленное солнце. Упавший с дерева лист, плавно покачиваясь, медленно плыл по зеркальной воде.
Так же медленно и плавно плыли в его мозгу мысли. От жары, мозг, казалось, совсем расплавился, да и думать-то, собственно говоря, не хотелось. Они лежали с Наташей, обнявшись, на лежаке с синим матрасом; Наташа сладко подремывала.
На обед каждый из них уплел по паре дюжин устриц и по сочному бифштексу с кровью. С изумительным салатом из огурцов с авокадо. Все это обильно запивалось шампанским "Боллингер-Випл". Затем последовал камамбер с бренди.
- Тебе нравится?
- Сто лет так вкусно не ел, - чистосердечно признался Джеймс.
- Значит, ты уже чувствовать, как и я?
Изумрудные глазищи выжидательно уставились на него. Они горели огнем. Джеймс глубоко вздохнул: а он-то ломал голову, пытаясь вспомнить, что слышал об устрицах в сочетании с недожаренным бифштексом! Что ж, вполне возможно. Он кивнул.
А несколько секунд спустя...
Лежак с оранжевым матрасом тоже не выдержал испытание, как незадолго до него - трамплин. Глядя на прекрасное обнаженное тело Наташи, он вдруг подумал, что они с ней оба из тех людей, которые накликивают на себя беду. Притягивают несчастье. Плот перевернулся, едва не утопив их, а трамплин, прогнувшись, катапультировал их в самый неподходящий момент. Наконец, ножки лежака подломились, и они свалились на мраморные плиты, причем Джеймс растянул запястье, а Наташа пребольно ушибла плечо...
Открыв глаза, она замурлыкала и потерлась о его руку шелковистыми грудями.
- Джемс, ты меня любишь?
Вопрос этот застал его врасплох. Насторожившись, медля с ответом, Джеймс поцеловал её в лоб. А потом задал себе вопрос: а почему - нет? Она замужем, с этой стороны мне ничего не грозит, а к тому же - кто знает, может, это и правда?
И ответил:
- Да... думаю, что да.
- И я тебя отшень люблю! Безумно!
И вновь его охватило ощущение нереальности. Оно ещё более усиливалось от жары, сладостной истомы, выпитого шампанского и близости обнаженной Наташи. Джеймс вдруг поймал себя на мысли, что напрочь позабыл, как зовут всех тех женщин, с которыми познакомился накануне. Впрочем, успокаивал он себя - ничего страшного не произошло. Вреда никому не причинил, да и не собирается. Просто, вместо того, чтобы лакомиться одним пирогом, он откусил сразу от нескольких. Повезло просто - так уж фишка выпала. Это ведь ненадолго. Через неделю, а то и меньше, из Шотландии вернется тетя Агата, а из Америки прилетит Кайт. Впрочем, если Китти его не разоблачит - а прямых улик у неё не было, - то, кто знает, вдруг он и самом деле станет компаньоном старика? Тем более что уже никто не посмеет обвинить его в равнодушии к пациенткам.
Особенно - к Наташе.
- Послушай, красоточка, - обратился он к ней. - Вы ведь, кажется, купили здесь имение, да? Значит ли это, что теперь ты будешь проводить в Англии больше времени?
- Да, - она плотоядно улыбнулась и лизнула его в плечо. - Ми будем здесь проводить целиком лето.
- А как насчет зимы?
- А, - она протянула руку и погладила его сразу затрепетавшего дружка. - Зиму я позволю тебе отдыхать...
Глава 9
Вторник. Глаза красные, машинально отметил Джеймс во время бритья, оценивая профессиональным взглядом собственное отражение в зеркале.
Но с какой стати? По сравнению с уик-эндовским марафоном, вчерашние упражнения с Наташей можно было скорее отнести к отдыху, нежели к гимнастике. Но, главное - ему удалось вызволить из плена свой старенький "ягуар". Наташа подвезла его до самого въезда в имение Вальдшнепов, и Джеймс без помех вывел машину из конюшни, а потом, по приглашению Наташи, махнул к ней на маленький "междусобойчик" у бассейна.
Междусобойчик в итоге состоялся, причем не такой уж и маленький. И вновь на закуску его попотчевали вкуснейшими устрицами, а на горячее Наташа угостила его изумительными почками, потушенными в чудесном выдержанном кларете из погребов лорда Уиппла.
Операцию по спасению автомобиля Джеймс провернул, не встретив ни души. Не видел он и Тони. Скорее всего, в понедельник утром её мужа дома не было, но рисковать Джеймс не хотел, поэтому звонить Тони и предупреждать её о своем грядущем визите он не стал.
Отныне он твердо решил во всем соблюдать осторожность. И дело было не только в Китти, которая неотступно следовала за ним по пятам; нет, ему грозила и другая, куда более серьезная опасность. Неподобающее поведение даже с одной-единственной пациенткой грозило обернуться непоправимой бедой, он же успел, похоже, перекопать почти весь цветник!
Джеймс сокрушенно покачал головой. Нет, так дальше не пойдет. Не говоря уж о том, что ещё немного в том же духе, и он превратится в комок нервов, в вечно задерганного, измученного угрызениями совести, невротика, вздрагивающего при малейшем шуме.
Женщины... Джеймс ещё раз придирчиво осмотрел в зеркале свою помятую физиономию. Но разве мыслимо устоять перед таким натиском?
Нет, отныне девизом его станут осторожность и осмотрительность. Все finita! Баста! Он будет тщательно следить за каждым своим шагом. Просчитывать каждый ход. И - никаких увлечений, никаких связей.