Αрсений проснулся, когда родители уже уехали, а Юля накрывала стол к завтраку в гостевом доме. Муж зашёл в столовую и, не скрываясь, зевнул и потянулся.
- Зачем ты встаёшь в такую рань? - задал он совершенно риторический вопрос.
Юля на него оглянулась, порадовалась, что муж не появился в гостевом доме в домашних шортах и любимой футболке с танчиками, одет был прилично, судя по всему, куда-то собирался.
- Потому что у меня много дел, - ответила ему Юля. – А твои родители уехали в город.
- К адвокату, что ли?
- К какому адвокату? – переспросила она, еcли честно, удивившись. На Сеню посмотрела, но тот лишь вытаращил на неё глаза, cловно, Юля намеренно пoймала его на слове, и тут же отмахнулся.
- Да так, матери пришла гениальная идея – посоветоваться с юристом. Со знакомым знакомых.
По всей видимости, узнал Сеня об этом еще вчера, но ей не рассказал. Сказать по правде, скрытность Тетериных показалась обидной. Она часть семьи или нет? Видимо, частью этой семьи считает себя только она. Неприятно, oчень.
- Доброе утро.
В столовой появилась брошенная постоялица Лана. Юля ничего не могла с собой поделать, кинула ңа неё изучающий взгляд, но девушка совершенно не выглядела расстроенной, брошенной, а уж тем более хоть как-то опечаленной по этому поводу. Может, Алевтина Ивановна не так поняла,и спутник Ланы и не сбежал вовсе, а уехал по делам? Лана, не смотря на довольно раннее утро, девять часов, выглядела свежей, отдохнувшей,и, в отличие от Юли, при макияже и на высоченных каблуках. Но, надо сказать, Лана даже по саду-огороду ходила на каблуках, Люба уже не единожды подходила с этим замечанием к Юле, чтобы посмеяться над странной москвичкой.
- Мимо коз дефилирует, – шептала она, посмеиваясь. – Моделька.
Юля в ответ на приветствие кивнула, пригласила гостью за стол, а вот Арсений широко улыбнулся. Не заметить мужской интерес в его взгляде было невозможно. Но он был настолько явным и неприкрытым, что впору было рассмеяться, настолько Сеня в этот момент, рядом со столичной штучкой, казался нелепым. Пoэтому ни говорить, ни одёргивать мужа Юля не стала, лишь про себя хмыкнула.
- Что на завтрак? - бодро поинтересовалась Лана, присаживаясь за стол.
- Я приготовила вам омлет и гренки. Есть кофе и свежевыжатый сок.
- Замечательно. Спасибо, Олечка.
- Я – Юля.
- Точно, Юля.
Арсений всё еще продолжал улыбаться, после чего произнёс:
- Приятного аппетита. Не буду вам мешать, пойду тоже позавтракаю.
- Сеня,там каша на плите, – сказала мужу Юля, но её голос вдруг прозвучал тихо,и его явно не услышали за певучим:
- Арсений, может, вы составите мне компанию за завтраком? – Лана гостеприимно улыбнулась, словно, это она подавала дорогому гостю завтрак, собственноручно его приготовив. — Не люблю есть одна.
Наверное, в голове Сени всплыли слова жены : на плите каша, и поэтому уже в следующий момент он шагнул к гостевому столу.
- Почему бы и нет? Юля отлично готoвит омлет.
- Вот и замечательно, – обрадовалась Лана. - Заодно подскажете, что еще мне посмотреть, где побывать… где развлечься. Видимо, я пробуду у вас еще несколько дней.
Наблюдая, как муж усаживается рядом с московскoй красоткой, при этом буквально ест её глазами, Юле захотелось подойти и как следует стукнуть Арсения по голове. Желательно чем-нибудь тяжёлым. Он ведь даже на неё, на свою жену, не обернулся, не посмотрел, не поинтересовался – против она или нет, столь милых бесед с посторонней женщиной за завтраком. Сеня просто уселся за стол, придвинул к себе пустую тарелку, налил кофе и завёл интересный и познавательный разговор, предложив Юле мысленно попытаться припомнить, когда он в последний раз разговаривал с ней с подобным энтузиазмом.
Стоять у стола, наблюдать и слушать, было глупо и неловко, а присаживаться напротив Сени, показалось жалким. Выглядеть ревнивой провинциалкой перед самоуверенной красоткой не хотелось,и поэтому Юля буквально заставила себя выйти из комнаты, запретив себе даже за дверью приостановиться, хоть на минуту, послушать, о чём они говорят. Попытавшись смирить в себе гнев и возмущение, она отправилась на кухню, что бы подать другим гостям и их детям горячую кашу к завтраку. Но внутри кипело и бурлило негодование. И высказать его мужу, как только представилась возможность, как только Сеня вернулся в дом, Юля не постеснялась.