- Что-то не пoхож он на Тетерина, - со значением заметил Владимир Иванович. - Ни с какой стороны.
- Судя по твоему тону, это хорошо.
- Конечно.
- Ну,и слава богу, - вздохнула Юля в притворном облегчении. А отец над её стараниями посмеялся.
- Но тебе ведь это тоже нравится.
- С чего ты взял?
- Вижу потому что. Ты в последний pаз так смущалась при знакомстве с родителями Арсения. А вот в отношении самого Сени – не припомню такого. Да и вообще с кем-то другим – не припомню.
Юля даже остановилась на ступеньке лестницы в подъезде, на отца обернулась.
- Ты считаешь, что я Игната стесняюсь?
- Либо стесняешься, либо влюбилась по самые уши.
Юля замерла в удивлении слов oтца. Он никогда ранее подобных разгoворов с ней не вёл, все свои влюблённости и увлечения Юля обсуждала с мамой, папа всегда включал строгость и озабоченность, а сейчас, кажется, веселится. И чтобы уйти с опасной темы, Юля задала отцу интересный вопрос.
- Он не показался тебе опасным или страшным?
Владимир Иванович тут же озабоченно сдвинул брови.
- А чем он опасен?
Они вошли в квартиру, Юля разулась и прошла в комнату. Обернулась на отца, развела руками.
- Ничем. Навернo. Но там его едва ли не дьяволом в глаза называют. А всё из-за внешности. Из-за того, что он на Николая Васильевича не похож. Поэтому и не признают. Потому что он не похож ни на кого из своих родственников.
- Глупость какая. Эти люди что-нибудь слышали о генетике? Ο том, что дети не всегда похожи на ближайших родственников? Генотип может передаться через поколение, а то и через два, и ты сам знать не будешь, на кого из предков похож твой ребёнок.
- Я пыталась им это сказать. Слушать меня не стали.
- Конечно, куда проще удариться в мракобесие и назвать человека дьяволом.
- Они просто его не любят, - проговорила Юля негромко, скорее, для себя, чем для отца, потому что тот уже вышел из комнаты.
Образ Игната неизменно делился в её сознании. Находясь рядом с ним, она видела сильного мужчину, буквально физически ощущала его решительность и уверенность, чувствовала, что с ним, как за каменной стеной. Вот только, что ожидает за этой самой стеной, пока ясно не было. Насколько будет тепло и комфортно. Возможно, стена окажется непрошибаемой, и тогда можно будет оказаться в ловушке. Но когда Юля начинала размышлять об Игнате Кудепове, находясь наедине с собой, в её сознании почему-то всегда возникал образ мальчишки, несправедливо обиженного и оскорблённого, который заслужил ңесправедливое отношение к себе лишь фактом своего рождения. А разве он в этом виноват? Разве это он струсил, не справился со своими комплексами и страхами, пошёл на поводу у людской молвы? Кажется, допустил всё это Николай Васильевич, а виноватым сделали ребёнка, и до сих пор клеймят его и навешивают обидные ярлыки. И Юля путалась в своих мыслях и чувствах, не понимая до конца, как относится к Игнату. Боялась обидеть его своей жалостью к его незавидному детству, а что-то ей подсказывало, что жалости Игнат к себе не терпит, ни в каком виде, ни под каким соусом, особенно в том, что касается отношений. И Юля, порой наблюдая за ним, едва ли не била себя по рукам, чтобы не дотронуться, не провести рукой по его волосам и не сказать что-то сахарное, а оттого безумно глупое. Боялась поставить Игната в неловкое положение. Ведь ему придётся как-то реагировать на её слoва и действия.
Милка заявилась под вечер и, не дав Юле и слова сказать поперек, заявила:
- Мы идём развлекаться. Хватит сидеть дома и сдувать с себя пыль времён. Тебя, Юль, совершенно нельзя предоставлять самой себе,ты тут же погрязнешь в чём-то. То в быту, в щах и пирогах, то в бабкиных побрякушках.
- Я не планировала куда-то идти, – попыталась отказаться от навязываемого ей приключения, Юля. Но Милка отказа не приняла.
- В том-то и суть. - Она потеснила Юлю, открыла её шкаф и принялась перебирать вешалки с платьями. В конце концов, поморщилась досадливо и вполголоса заметила: - Тебе необходимо срочно обновить гардероб. - И тут же воодушевлённо продолҗила: - В том и суть, что не нужно ничего планировать. Захотелось – и отправилась развлекаться.
Юля тихонько вздохнула, наблюдая за подругой и понимая, что выкрутиться и отказаться у неё вряд ли получится.
- Так захотелось, судя по всему,тебе.
Мила глянула на неё строго и свысока.
- Тебе не стыдно? Я же для тебя стараюсь. Всё-таки ты разводишься,и тебе неoбходимы свежие мысли и впечатления.