Вторым по бесполезности считался урок литературы. И дело было не в изучаемых книгах, которые как раз-таки очень даже нравились, а в доскональном разборе текстов чуть ли не до букв. Разве нормальный человек читает рассказы для того, чтобы узнать стиль автора, его слог, почему он написал так, а не иначе? Это же так глупо! Никто не может заглянуть автору в голову и узнать, что же он думал на тот момент на самом деле. Тем более, если время его давно ушло. Профессор объяснял, что всё это поможет в будущем. Мол, это развивает способность анализировать данные, видеть варианты там, где, казалось бы, их нет. Но Мирабель не особо ему верила в этом плане. Ей куда больше нравилось именно сюжетное содержание. Все эти описываемые миры и чужие жизни завораживали и манили к себе.
И всё же оценки, по мнению Профессора, были на удивление хорошими. А если что-то не давалось, они работали над этим вместе. За свой многолетний опыт преподавания он явно преуспел в нахождении подхода к самым разнообразным ученикам. По крайней мере, девушка в это верила, наблюдая, как он каждый раз умудрялся объяснить всё именно так, чтобы она это поняла при всём своём нежелании этого знать. Конечно же, если разбудить её посреди ночи, она ничего не ответит, но решить среднестатистические задачи в нормальных условиях вполне сможет.
Вот только этого было недостаточно для сдачи экзаменов на "отлично" у Профессора.
Будильник в старинных часах заставил снова вспомнить о реальном времени. Пришлось убрать учебники и тетради с кровати обратно на стол и идти готовить. Чего бы там Профессор не говорил, а заниматься, часами сидя на стуле, намного неудобнее, чем развалившись на мягкой кровати. Возможно, это просто разница поколений, а не прихоть уже немолодого преподавателя. Правда, разок Мирабель уснула лицом на тетради, а проснулась, лёжа на карандашах. Не самый приятный опыт.
***
Последние недели июня по прогнозам метеорологов не будут отличаться особым постоянством. Разница перепадов температур в ближайшие четырнадцать дней достигнет порядка пятнадцати градусов по Цельсию, а на следующей неделе обещали град. Интересное начало для последнего лета. Всё же хотелось верить, что на этот раз исследования не затянутся так надолго, как в прошлый, и не придется потратить на них целый год. Хотя уже потрачено почти пять месяцев. Ну а пока оставалось набраться терпения и сосредоточиться на текущих делах. Давно уже не приходилось забирать кого-то из столь близкого окружения. А выдавать себя не было никакого желания. Но время, кажущееся бесконечным для бессмертного, начинает поджимать в самый неподходящий момент. Им следует уехать как можно скорее...
Как ни странно, в школе никто не задавался вопросом исчезновения мисс Грейвз. Многие преподаватели явно вздохнули с облегчением, не увидев её на своих занятиях. Ученики же перешёптывались, передавая из уст в уста столь разнообразные слухи, что можно было только удивляться их фантазии и воображению. Лучше б они так же усердно учились, как придумывали истории и сплетни о своих ровесниках. Однако ребята, посетившие их вчера, вели себя тихо и незаметно на уроках и лекциях, хоть Ланс и не исключал возможности того, что они могли названивать ему домой или явиться ещё раз. Удивительным было уже то, что они не бегали по всей школе со своими выкриками. Вероятно, они и сами не до конца уверены в причине исчезновения своей подруги.
Беспокоился только мистер Наткенс. Он боялся, что компромат, который мисс Грейвз состряпала на него, может где-нибудь всплыть. Мало ли что могло прийти в голову этой молодой особе. Ведь она оказалась достаточно неглупой, чтобы додуматься до шантажа. Правда, получилось в итоге всё не так хорошо, как она рассчитывала. Но несчастный Грегори Наткенс не мог этого знать и вздрагивал от каждого звонка, ожидая, что вот-вот за ним придут и посадят за совращение несовершеннолетней, хоть он этого и не делал. Но фотографии полураздетой Элизабет у него на коленях и её исчезновение будут явно не в пользу бедолаги. В кабинете преподавателей мужчина без конца бубнил себе под нос всю эту историю с ужасом в глазах, словно уже сидит на допросе в полиции.
- Вас же видели, выходящих вдвоём, Виктор, - заметила Нэнси Мерритт во время обеда, ухмыляясь во весь рот. - Что же вы с ней сделали?
Почему-то шутки заместителя директора всегда казались слегка жестокими и немного не ко времени. Эта женщина никогда не беспокоилась о чужих чувствах, прекрасно осознавая, что может их задеть. У мистера Наткенса после этого вопроса даже пропал и без того скромный аппетит. Но сложно сказать, на что именно сама миссис Мерритт рассчитывала в этот раз. Ох, скольких же молодых преподавателей она извела за те пять лет, что Виктор здесь работает...