========== Правда или действие? (Влад/Лайя) ==========
— Что ж, Влад… Ты когда-нибудь лгал мне? — сказала Лайя.
Повисла тишина.
— Ты утверждаешь, что ценишь правду. А сам всегда был со мной честен?
Влад опустил глаза и задумался. Секунда размышлений над ответом затянулась в несколько минут. Обманывал ли он ее? Всегда ли говорил только правду? Да и вообще, недомолвки — это же не ложь, наверное?.. В голове то и дело всплывали картинки прошлого, а мысли проносились в голове, словно стая ос, норовящих ужалить.
Какой остроумный вопрос, прямо в точку… И что на это ответить… Да, Лайя, я нашел тебя, заставил подписать контракт и привез сюда, чтобы ты помогла мне вернуться в прошлое и закончить начатое? Или так: да, я не обманывал тебя, когда чуть ли не открыл перед тобой свое истинное лицо там, около придорожного кафе… Я — просто состоятельный человек, что выкупил дом своих предков, повесил на твою совесть семь картин, три из которых все еще не у меня, а одна исчезла совсем…
Шутки в сторону! Ох, все эти люди настойчиво ждут моего ответа. Как же выкрутиться? Ситуация… Он молниеносно метнул взгляд на девушку и вновь перевел его назад.
Не могу же я при всех взять и открыться ей? Тем более, она вряд-ли поверит. Но ведь знаю, что только она может мне помочь, так почему не скажу ей прямо? Нет, не сейчас, не сегодня, — останавливал внутренний порыв честности Влад, но мысли не затихали, новым потоком рождаясь в его голове. Он боялся, что никто из присутствующих не поймет его намерений, а ведь они были заведомо благими; боялся, что правда, которую он раскроет сейчас, может оттолкнуть девушку. Мужчина признался себе — он боялся потерять ее, ту, чьи темно-карие глаза так сводили его с ума, когда он ненароком встречался с ней взглядом в классе, за что потом благополучно отхватывал пару замечаний и подзатыльников от ходжама Мустафы. Они не могли быть вместе априори, ведь Влад — пленник, а Лале — свободная, о какой близости тут может идти речь…
От этих мыслей хозяин дома с силой сжал руки в замок, так, что его тонкие пальцы хрустнули… Как все хорошо начиналось: они могли бы дальше продолжать тайно видеться в заброшенном домике, сидеть, поджав под себя колени, и гладить гончую Хасана, что по привычке забиралась к Лале, ласкаясь; смотреть на звезды, такие близкие, искрящиеся, и, одновременно с этим — далекие, холодные, чужие, как они с Лайей сейчас. «Нет, не откроюсь… пусть потом лучше пожалею о своем выборе… — промелькнуло в сознании, оставшись аксиомой.
Внешне Влад оставался спокоен и отстранен, хотя внутри него в этот момент бушевал фонтан различных чувств и переживаний, как тогда, в автомобиле. В памяти вновь вспыхнули обрывки событий того дня: скорость, черная кошка, дорога… и нежные белые женские пальчики, что с усилием сжали руль и вывернули его в сторону, отчего машину чуть ли не снесло на обочину. Она прикоснулась к нему так неожиданно, дотронулась до его бренной оболочки, что только внешне пленяет взор дам. В момент этого «контакта» мужчина почувствовал, как что-то крепко сжало его горло, а кровь резко остановила свой бег, отчего его лицо неожиданно побледнело и стало похоже на чистый прогрунтованный холст для картины. Если бы он из последних сил не убрал свои руки из-под ее ладоней, неизвестно, чем бы это все кончилось… Сколько раз потом мужчина корил себя за то, что так неаккуратно обращается с Ней, ведь Лайя — другая… Не стоит спешить, во всем нужна мера.
Как же быть… Если я солгу сейчас, поверит ли она мне потом, когда придет время? Без нее, Светлой, мне нет возврата и нет спасения… Только благодаря этому солнечному лучику и ее способности моя проклятая душа сможет исцелиться и наконец-то обрести покой. Как жаль, что этого нельзя выменять у судьбы на деньги, как нельзя купить время, доверие, честность, уважение, любовь… да и жизнь, в целом… Как же быть….
Заметив, что Влад не торопится с ответом, и из-за этого раунд затянулся, Лео несколько раз щелкнул пальцами перед его лицом, перемещая руку из стороны в сторону:
— Эй! Ушел в себя — приду не скоро? — раздраженно кинул ему.
— А можно выбрать действие? — не обращая на него внимания, спросил вернувшийся в реальность Влад, подняв глаза на девушку.
========== Помни меня (Геральд/Мисселина) ==========
Вечер неспешно окутывал Школу Ангелов и Демонов, погружая окружающую действительность в алый пожар заката — предвестника ветреного дня. Выйдя через боковой готический пролет во внутренний дворик замка, Геральд направился вдоль спального крыла, высматривая освещенные окна после отбоя. Снаружи было намного холоднее, нежели в классе и коридорах Школы, за что мужчина благодарил Шепфа; не будь прохладного ветерка и свежей погоды после очередной летней грозы — он заживо сварился бы в своих темных одеждах. Неспешно обойдя величественное здание, разрезавшее своим острым цоколем гряду пушистых облаков, преподаватель резко остановился, прислушиваясь к едва различимому звуку, доносящемуся со стороны Лабиринта, и последовал за ним, ступая как можно тише, дабы не спугнуть его владельца.
Подойдя к живой изгороди, демон немного помедлил, осматриваясь. Под ногой предательски хрустнула небольшая сухая веточка липы, росшей неподалеку; хлюпающий звук затих, на что Геральд в сердцах гневно чертыхнулся, вспомнив практически всех подопечных своего Правителя — Сатаны, тотчас замерев, выжидая время. Спустя несколько минут звук появился вновь, однако он был уже другой. Мужчина медленно продвинулся внутрь Сада Адама и Евы, к беседке со статуей Равновесия.
Внутри нее кто-то был. Демон сразу узнал этот хрупкий силуэт, стоящий к нему спиной: белые крылья, узкие женские плечи, легкое платье и накидка цвета холодного фарфора, дополненная полупрозрачной шалью, скрывающей пшенично-золотые колосья волос… Это была она, мужчина не мог ошибиться — Геральд узнал бы ее из тысячи, даже с завязанными глазами. Обычно он видел Мисселину радостной и счастливой, вечно смеющейся и неунывающей, однако сейчас… ее плечи, немного подскакивающие вверх, выдавали едва сдерживаемые всхлипы; перья на крыльях дрожали от пронизывающего ветра. Женщина явно не по своей воле сбежала сюда… Вероятно, от пытливых глаз, — мелькнуло в голове преподавателя, пока тот бесшумно приближался к беседке.
Не желая напугать любимую, он тихо, но предупреждающе, шаркнул ногой, а потом подошел вплотную и опустил на ее плечи свои теплые ладони. От этого жеста, полного скрытой нежности, ангел обернулась; ее глаза были полны непролитых слез, что собрались в уголках и норовили вот-вот упасть жемчугом на белоснежное платье.
— Геральд… — только и смогла вымолвить Мисселина, подняв на него взгляд, полный отчаяния и боли. — Ты не знаешь еще…
Она не смогла закончить фразу — к горлу подступил ком, и она закашлялась, дабы как-то подавить неприятное щекотание в гортани. Дыхание снова участилось от накатившего волнения, полноценного вдоха не хватало, и она обрывисто хватала носом воздух, дабы заполнить горящие легкие. Опустив глаза вниз, женщина закрыла лицо руками, не переставая всхлипывать.
— Ну-ну, тише, дорогая моя… что случилось? — заключив Мисселину в свои объятья, пытался успокоить ее Геральд. — Прошу, скажи… кто тебя обидел?
Женщина в ответ лишь замотала головой из стороны в сторону, отрицая услышанное. Слезы солеными каплями падали из ее покрасневших глаз на черную мантию мужчины, просачиваясь сквозь ткань и обжигая тело. Длинные тонкие пальчики узких кистей неожиданно схватили мужчину за края плаща, сжимая плотную ткань, зарываясь в нее лицом.
— Если кто-то из моих коллег сказал тебе что-то дурное или каким-либо другим способом сделал тебе больно, — заботливо поглаживая ее по голове, продолжил Геральд. — только назови имя, и я вырву ему язык, руки, крылья, — что потребуется… Шепфа, как ты дрожишь!
Преподаватель отпустил женщину, расстегивая ремни на своей шее, снимая длинный плащ. Укутав в него Мисселину, демон, немного придерживая ее, усадил ангела на мраморную скамью беседки, приземлившись рядом, приобняв ее и прислонившись виском к ее макушке, лежавшей у него на плече.