Идиллию развеял неожиданный кашель, раздавшийся неподалеку. Агата, вздрогнув, повернула голову в сторону звука, но никого там не заметила. Повернувшись, она увидела, как Эллиа еще раз кашлянул в кулак.
— Ты болен? — обеспокоенно обратилась к нему девушка, поднимаясь на цыпочки и дотрагиваясь до темного лба тыльной стороной ладони.
— Если только тобой, красавица… — ответил ей Эллиа, перехватив руку за запястье, едва коснувшись ладони кончиками губ. Взгляд, полный радости и надежды, теперь сменился на тихую грусть; мужчина опустил глаза, не зная, как продолжить разговор.
— Что тебя тревожит, дорогой? — не унимаясь, попробовала его разговорить Агата, ласково проведя кончиками пальчиков по немного шершавой щеке. — Почему ты позвал меня сюда? Может быть, я могу помочь тебе…
— Нет, — тихо прошептал мужчина, понурив голову. — Агата, мне нужно тебе кое-что сказать, очень важное. Я… прости, мне тяжело, но я смогу, сейчас…
Ощущая, как ему сложно собраться с мыслями, племянница Аннет молча сделала шаг вперед, обвив руками его торс, положив свою голову на грудь и прикрыв глаза, пытаясь успокоить его бешенно колотящееся сердце и метушащиеся в диком темпе зрачки, выдающие волнение. Мужчина нервно выдохнул и приобнял девушку, спрятав одну руку в глубокий карман надетого нараспашку пальто. Почти незаметное, но довольно резкое движение заставило Агату вынырнуть из грез — под ребрами она почувствовала приставленное дуло пистолета. Холодный металл угрожающе уперся в хрупкую кость, а спусковой механизм дважды щелкнул, напоминая о своей готовности.
— Эллиа… Что это? Я не понимаю… — затаив дыхание и замерев в ужасе, дрожащим голосом переспросила его Агата. — Ты же не…
— Нет… Прошу, прости меня за то, что я сделаю. Я люблю тебя больше всего на свете, дорогая… родная… но я не могу иначе, карточный долг — долг чести, а я всегда держу свое слово. Прости меня, прости, пожалуйста, прости… — голос перешел в трепещущий шепот, а потом он сильно прижал любимую к себе и нажал на курок.
Прогремел выстрел. Тело девушки затряслось в его руках, а потом обмякло, глаза ее закатились, а из раны брызнула мощной струей алая жидкость. Отбросив в сторону оружие, мужчина опустил бездыханную на золотой хитон из листьев; подкосившиеся ноги не удержали хозяина в равновесии, и управляющий казино упал на колени, больно ударившись чашечками о продрогшую землю. Мужчина не в силах был ни помочь девушке, ни бежать: он просто закрыл лицо руками, шумно втягивая носом воздух сквозь лодочку его ладоней.
— Отлично сработано, господин Эллиа! — раздался женский голос из-за его спины. — Вы выполнили свои требования, поставленные мной, и я более чем довольна вами!
Бывший администратор обернулся и попытался кое-как встать, не в силах поднять на заказчицу серых глаз. Черные дреды, вылезающие из-под объемного капюшона, немного подрагивали от частых и жадных вдохов.
— Можете быть свободны! — повторила настойчивее Анна Попович, подзывая помощницу. — Ева, все кончено, выходите! Теперь акции Аннет Сильвер-Харрис в наших руках! Подойдите же ко мне, душенька, разве вы не рады? Мы же так долго ждали этого часа!..
Но Эллиа уже не слышал… он, оттолкнув женщин, помчался в противоположную сторону парка, к озеру, где не так давно они с Агатой кормили белоснежных лебедят…
***
Спустя неделю на первой странице местной газеты виднелись кричащие заголовки: «Неожиданное убийство в Хагли-парк», «Единственная наследница знаменитой миссис Сильвер-Харрис мертва!», «С завтрашнего дня по исправленному завещанию Аннет в право наследования вступит компания АннаПопович&Скай». Люди, по своему обыкновению, продолжали сновать по улицам маленького городка, с долей неприязни посматривая на сложенные вдвое листы, что предлагал замаранный мальчишка-подросток в протертых до дыр штанах. И мало кто из прохожих, что покупали газету чтобы скоротать время ожидания экспресса до Лондона, обратил внимание на крохотную графу внизу первой страницы, в которой Кентерберрийская полиция закрыла еще одно «несерьезное» дело об утоплении мужчины лет двадцати пяти…
Это была поздняя осень… День, когда все тайное стало явным…
========== Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя… (Адмирон Винчесто, Вики) ==========
Вики не могла больше находиться тут: закат медового цвета, окутывающий девушку, напоминал ей пустынные призрачные дюны, среди которых оазису было место лишь в девичьей фантазии. Вики бросало то в жар, то в холод; внутри живота неприятно щекотало, а воздух в груди закончился. Сделать еще один вдох не получалось: казалось, ребра были зажаты в каркас из железных прутьев толщиной в человеческий палец. Непризнанная попыталась разорвать невидимые путы, но руки, внезапно припавшие к груди, ничего не обнаружили. Слез не было, на их место пришел шок: Вики оставалась недвижима, пока остальные ученики с преподавателями покидали место казни. Солнце, достигшее зенита, теперь клонилось к западу, скрываясь в череде кучевых облаков. От плит, нагретых за день его обжигающими лучами, поднимался жар. Девушка, словно статуя Равновесия, застыла на том месте, где распрощалась с Адмироном, не в силах уйти; раскаленный воздух обжигал ее щеки, лез в лицо, отчего белки глаз сильно пекло, горло дико сушило… Еще минута — и она, иссохнув полностью, оторвется от земли и полетит по воздуху, словно перекати-поле, направляемая одним лишь ветром.
Она не понимала, что произошло, не осознавала, что делать дальше. Виски пронзила резкая боль, словно вонзили тонкий и острый клинок — девушка посмотрела на мать. Ребекка все еще стояла около эшафота в компании Серафима Кроули и Сатаны, но от зоркого взгляда Вики не ускользнуло то, что женщина находилась одновременно с ними, и вместе с тем немного поодаль от мужчин. Взгляд матери был прикован к болтающимся на деревянных столбах веревкам, потом он спустился к привинченной к платформе колодке с откидным верхом, далее — к окровавленному пеньку. Запекшаяся бурая жидкость по краю свидетельствовала о многом…
Справа от деревянной постройки нависала зловещая скала, когда-то бывшая входом в грот Плачущих Дев. Ее белокаменные колонны стали немыми свидетелями многих приговоров, что приводились в исполнение в этом тихом месте на отшибе Вселенной. Они видели больше искренних обещаний, чем алтари всех храмов мира вместе взятые; больше горячих слез, чем усыпальницы фараонов; больше настоящей любви, чем роща Шепфа, в которой издавна под омелой заключались браки между Ангелами или Демонами. Как много здесь пало существ от мановения руки Несправедливости? И сколько смогло избежать гибели за правду, честность и верность? Вопросы вертелись в голове Вики, и только тихий свист, отражаясь от скал, отвечал ей полушепотом: немало… вряд ли…
Сзади к ней подошла Мими, обхватив девушку за талию и сцепив руки в замок, потянула ее на себя. Несмотря на то, что Вики была не легкой, демоница смогла оттащить подругу назад — она, как и остальные исконнорожденные демоны, обладала большей силой, чем Непризнанные, поэтому сделать это не составило особого труда. Только оказавшись в тени Вики смогла более-менее оценить произошедшее, и, постепенно приходя в себя, она вспоминала, что случилось. Густой туман, заволакивающий пространство вокруг нее, отступал, более четко проявлялись очертания деревянной постройки, растений и островерхих скал вокруг страшного места. Перед глазами Вики промелькнули сюжеты казни: вот Адмирона ведут к плахе; алые крылья, перетянутые проволокой, в местах соприкосновения с железом пропитались кровью; потом — взметнувшийся к небесам билль, и… покатившаяся к ногам Правителя Ада черноволосая голова приближенного. Сердце девушки неожиданно пронзила щемящая боль, отчего ноги ее подкосились, и она, цепляясь за воздух, начала оседать на землю. Мими и подлетевший к ним Люцифер вовремя подхватили ученицу под мышки, помогая усадить около корней ближайшего дерева.