— Нет. — Телма произнесла это слово резко и убежденно.
— Вы недавно с ним виделись?
— Да.
— Он показался вам совершенно нормальным?
— Да, совершенно нормальным.
— Просто удивительно. Нормальному человеку вдруг не придет в голову позвонить бывшей жене, которую он не видел много лет, и заявить, что хочет попросить у нее прощения, прежде чем отправится в путь.
— В путь?
— Он сказал, что уезжает. А когда Дороти спросила, куда, ответил, что не может этого сказать, так как это безвестный край. Дороти говорит, что это как будто строчка из какого-то стихотворения.
Телма откинулась назад и закрыла глаза. «Безвестный край, откуда нет возврата земным скитальцам».
— Миссис Брим? Вы слушаете?
— Да, — через силу прошептала она. Когда ее звала тетя Мэй, Телма могла спрятаться и притвориться, что не слышит. А сейчас никуда не спрячешься. — Да, миссис Рейнолд. Я слушаю.
— Рон говорил что-нибудь вам или Гарри об этом путешествии?
— Нет.
— Я смущена, я просто растеряна. Очень бестактно со стороны Рона беспокоить людей таким образом, я ему это скажу при первом удобном случае. Да я уж тут только что пыталась позвонить ему домой, но там никто к телефону не подходит. Вы думаете, он уже уехал?
— Я не знаю.
— Безвестный край, — сказала миссис Рейнолд. — Но это надо же — безвестный край.
— Я сейчас должна… мне пора уходить, миссис Рейнолд.
— Да, конечно. Прошу извинить, что отняла у вас так много времени. Надеюсь, я вас не всполошила?
— Я… я передам Гарри то, о чем вы просили, как только он вернется.
— Благодарю вас, дитя мое. Уверена, что Гарри сообразит, что надо делать.
— До свидания.
Положив трубку, Телма тщательно вытерла правую руку носовым платком, будто только что прикоснулась к чему-то грязному и запачкалась. Затем встала и, держась за перила, пошла вверх по лестнице. Ребенок в ее утробе стал словно каменным.
Дойдя до спальни, она в изнеможении упала лицом вниз на постель, раскинув руки. Средняя школа. Пахнет книгами, пылью и вощеными деревянными полами. Сегодня читают выученное наизусть. Твоя очередь, Телма. Первую часть монолога мы проработали на той неделе. Нет нужды повторять. Начинай со слов: «Кто снес бы плети…» Тише, дети, Телма декламирует.
— Продолжай, Телма, продолжай.
— Нет, не могу. Забыла.
— Продолжай, Телма.
— Какой прекрасный язык, — сказала учительница. Очень, очень мило. Только вкладывай немного побольше чувства, Телма.
Глава 8
Было воскресенье, десять утра, и женщина, совершенно незнакомая главным действующим лицам нашего повествования, собиралась в церковь. Ее звали Селия Рой, она одиноко жила в предместье маленького городка Торнбери на побережье залива Святого Георгия; две замужних дочери да вдовья пенсия — больше ей от жизни ждать было нечего.
Она была из тех женщин, с которыми ничего необыкновенного никогда не случалось. Правда, она видела, как люди умирали, рождались дети, совершались ошибки, происходили трагедии, приносились жертвы, но для Селии все это перемалывалось, как мука под жерновами. И все же она на склоне лет мечтала, мечтала выиграть автомобиль в радиоконкурсе или бесплатную путевку на экскурсию в Голливуд в конкурсе на лучшую рекламу, или же тысячу долларов за лучший кулинарный рецепт. В четверг она собиралась попытать счастья в салоне для игры в бинго[4] при церкви, но даже это не получалось.
Стоя перед зеркалом, которым был украшен буфет, Селия надевала шляпку. Эту шляпку она носила уже три года и могла бы правильно надеть ее в кромешной тьме, к зеркалу подошла по привычке и, собственно говоря, не смотрела ни на шляпку, ни на свою особу. Руки ее дрожали от возбуждения и страха. Было воскресенье, она собиралась в церковь, а на душе у нее было тревожно, ибо она совершила неправильный поступок, возможно, даже грех. Более того, Селия не хотела никому рассказывать о том, что произошло. Пес был мертв. Она закопала его в темноте, и никто об этом не знал.