— Не задумываясь? О, нет. Он подумал, будьте спокойны. Подумал, как всегда, что за деньги можно купить все.
— Знаете что, Эстер, я мог бы сделать то же самое, если бы я был в чертовской спешке.
— А куда ему было спешить?
— Не знаю. Я просто говорю, что могло быть и так.
— И из-за этой чертовской спешки он не остановил машину? — Гарри заколебался.
— А еще возможно, он чего-то опасался.
— Это уже теплей. Больше похоже на Рона. Он совершает ошибку и удирает, а чтобы не останавливаться, бросает деньги на дорогу. Да, вы правы, это, видимо, был Рон. Даже если бы в бумажнике не оказалось документов, я знаю, что это он. Повзрослеет он когда-нибудь? Сможет ли встречать что бы то ни было лицом к лицу?
— Не начинайте. Эстер…
— Где это — Торнбери?
— Примерно на полпути между Коллингвудом и Оуэн-Саундом. Через него проезжаешь по дороге в охотничий домик. Вы, должно быть, видели этот городишко сегодня.
— Не обратила внимания. — Эстер глубоко вздохнула, словно перед этим сдерживала дыхание, готовясь к нападению. — И это все новости о нем?
— Да.
— Тогда это хуже, чем никаких новостей.
— Не улавливаю вашу мысль.
Эстер отвернулась и, когда снова заговорила, обращалась как будто бы к окну:
— Вплоть до этой минуты я все время думала, что Рон исчез нарочно, чтобы не видеться со мной. Думала, может, уехал в Детройт и, помучившись какое-то время угрызениями совести, позвонит мне, скажет, где он, и все будет снова в порядке. Или вроде бы в порядке, как было до сих пор. Думала, он сделал что-то не так и не мог встретиться со мной, посмотреть мне в глаза, потому и удрал.
— Это вполне возможно.
— Нет. Теперь уже нет. Если бы он хотел скрыться от меня, он не отправился бы туда, где я стала бы искать его в первую очередь. Раз его видели в Торнбери, значит, он ехал в охотничий домик или возвращался оттуда. А в каком направлении он миновал Торнбери?
— Я не догадался спросить. Да и не было времени подумать. Инспектор вернулся в охотничий домик сразу после того, как вы уехали, и рассказал мне о том, что произошло в Торнбери. Я подумал, что вам захочется тотчас узнать об этом, и поехал прямо сюда.
— Вы могли позвонить.
— Мне нужен был предлог, чтобы убраться оттуда.
— Зачем?
— Я пытался дозвониться до Телмы. Один раз мне это удалось, но она сразу же повесила трубку. Еще несколько раз пробовал, зуммер гудел подолгу. Но никто не подходил. Теперь я знаю почему.
Он говорил таким странным тоном, что Эстер повернулась и посмотрела на него.
— Что с вами, Гарри?
— Она оставила меня, — ответил Гарри и вдруг беззвучно заплакал. Он прикрыл лицо ладонями, но слезы просачивались сквозь пальцы и с кистей падали на обшлага рубашки.
Эстер никогда в жизни не видела, чтобы взрослый мужчина плакал, от изумления на какое-то время она застыла. Не могла сказать ни слова, а первая ее мысль была о том, что Гарри нужен носовой платок, просто необходимо, чтобы кто-нибудь дал бедному Гарри носовой платок, не то он замочит слезами всю рубашку.
Когда Эстер обрела, наконец, дар речи, ее тон, тихий и напряженный, как нельзя лучше подходил к ее состоянию:
— Гарри, я налью вам выпить, а, Гарри?
— Нет. Я сейчас… совладаю с собой. Одну минуту.
Эстер снова отвернулась к окну. Тысячу раз она смотрела в окно, и всегда у нее создавалось впечатление, будто где-то за извилистой подъездной дорожкой, за высокими заборами и железными воротами жизнь протекает без нее, ибо она не попала в число приглашенных. Иногда ей казалось, что издалека из-за высоких заборов, доносятся звуки музыки, а сквозь железные решетки можно разглядеть танцующие пары.
— Я поехал домой, — продолжал Гарри. — Ее дома не было. А на кухонном столе лежала записка, в которой Телма сообщала, что ушла от меня.
— Она объяснила причину?
— Нет, во всяком случае, я ее не понял. Она писала, что ей надо все обдумать. Это я могу понять. Ведь мы были так счастливы. — На последнем слоге дыхание его прервалось, но он тотчас совладал с собой. — Все знают, как мы были счастливы. И я ничего не могу понять. Что же такое ей надо обдумать?
— Возможно многое.
— Но что именно?
— Забавное совпадение, не правда ли? Теперь они оба исчезли: и Рон, и Телма.
— Вы намекаете, что они уехали вместе?
— Может быть, мы с вами были слишком глупы во всем этом деле.