В следующий раз постараюсь написать что-нибудь повеселей. Берегите себя, Эстер.
Любящий вас Гарри».
Вот уже второй раз за неделю Эстер наткнулась на слово «убийство».
Она перечитала вторую страницу письма и подумала: как простодушен Гарри, если думает, что виновником трагедии мог быть один человек! В ней участвовало много действующих лиц, не только главные персонажи, но и статисты, и машинист сцены, и рабочие сцены, дожидавшиеся за кулисами.
С той же почтой пришло письмо с печатным заголовком на листе почтовой бумаги, содержавшем шесть имен и адрес адвокатской фирмы, однако послание оказалось совершенно неофициальным:
«Дорогая Эстер! Я хотел бы заглянуть к Вам рано утром в пятницу. Никаких бумаг подписывать не надо, но необходимо кое-что обсудить.
Искренне Ваш Чарльз»
Чарльз Бирмингем, высокий, сурового вида мужчина, которому не так давно перевалило за шестьдесят, говорил с сильным британским акцентом, приобретенным в Оксфорде и сохранившимся в неприкосновенности в течение сорока лет. Одевался он настолько строго, что всегда казалось, будто он идет на свадьбу или на похороны, а его холодные рыбьи глаза говорили о том, что ему безразлично, которая из этих церемоний ему предстоит.
Эстер не любила его, а он считал ее глупой, так что о духовном общении не могло быть и речи.
Он изложил цель посещения без околичностей:
— Миссис Брим наняла адвоката.
— Понятно. Я как раз вчера получила письмо от Гарри, в котором он сообщал, что они разъехались.
— Боюсь, вы не улавливаете сути, — сказал адвокат таким тоном, точно хотел добавить: «как и все женщины». — Речь идет не об их разводе. Оно касается будущего ребенка миссис Брим. Если бы Рон не был таким идиотом и не написал это письмо, а вы не поспешили бы отдать его в руки полиции, у нас был бы прекрасный шанс выиграть дело.
— Выиграть дело? Вы намерены затеять тяжбу?
— Я сделаю все возможное. Как ваш поверенный я обязан защищать ваши денежные интересы.
— А мое слово что-нибудь значит?
— Естественно, но обычно клиенты следуют совету своего адвоката.
— Да? — Эстер улыбнулась ледяной улыбкой. — Но я не всегда придерживаюсь обычаев.
— Я в этом не сомневаюсь. Однако надеюсь, что в этом деле ваше отрицательное отношение ко мне лично не помешает вам принять разумное решение.
— Мне не улыбается перспектива предстать перед судом, вовсе нет.
— Если против вас возбудят дело, придется явиться.
— Что ж, сделайте так, чтобы мне не пришлось этого делать. Почему не прийти к полюбовному соглашению, как цивилизованным людям?
Поднятые брови Бирмингема ясно выразили его невысокое мнение о таком предложении.
— Но, дорогая Эстер…
— Я не хочу ни скандалов, ни шумихи.
— Скандал уже состоялся.
— Я знаю. — Эстер вспомнила странный тихий голос в телефонной трубке, свой панический ужас, из-за которого не могла ни ответить, ни повесить трубку. — С этим надо покончить. Я боюсь выходить из дома, боюсь посылать мальчиков в школу. У меня такое чувство, что за нами следят.
— Кто?
— Не знаю.
— Так что же вы предлагаете?
— Дать Телме денег, с тем чтобы она уехала из города. Когда ее здесь не будет, слухи утихнут, люди забудут о скандале, и я снова начну жить.
— Сколько?
— Пятьдесят тысяч долларов. Для меня ее исчезновение стоит того.
— А если она откажется?
— Не вижу для этого причин. Здесь ее не ждет ничего, кроме стыда, унижения и насмешек.
— Может, она этого и хочет — самоистязания и самоуничижения.
— Для этого Телма недостаточно чувствительна.
— Дорогая Эстер, в моей профессии одной из первых познаешь истину, что по внешности нельзя судить о том, кто чувствительный, а кто нет, и довольно долгое время не можешь наверняка определить, какое решение наиболее разумно. Насколько мне известно, миссис Брим — не заурядная femme fatale, за которой тянется шлейф любовных связей с женатыми мужчинами. Это добропорядочная женщина, впавшая в грех, которому обычно не поддаются добропорядочные женщины. А уж если такое случается, они страдают. Миссис Брим страдает, страдает вдвойне из-за трагических последствий своей измены. И мне кажется, что, пребывая в таком расположении духа, она едва ли согласится на ваше предложение купить ее отсутствие.