— Телефон у нее на ночном столике.
— Ну так иди и звони. Мое дело было предупредить тебя.
— Предупредить?
— Ну, что я хочу сказать: если бы я позвонил своей жене в такой предутренний час, она прежде всего решила бы, что я пьян, и в следующий раз, когда меня пригласят сюда, устроила бы мне веселую жизнь.
— Телма не такая. Она хочет, чтобы я хорошо проводил время. Она на удивление самоотверженная женщина.
Тьюри не стал спорить. Самая привлекательная черта характера Гарри заключалась в том, что он приписывал другим людям все добродетели, которые были у него самого.
Когда Гарри вошел в телефонную будку и закрыл за собой дверцу, Тьюри проводил его взглядом и подумал: «Господи Боже, а ну как Эстер единственный раз в жизни права, и Рон там с Телмой… Нет, это невозможно. Телма точно так же без ума от Гарри, как он от нее».
И Тьюри начал насвистывать, правда, почти неслышно, модную песенку «Я без ума от Гарри».
Глава 3
Вопреки мнению Тьюри, Телма не спала. Она сняла трубку после второго звонка, и голос ее звучал живо, как будто она ждала этого звонка. Или какого-нибудь другого.
— Дом мистера Брима.
— Я это знаю, милая, — хохотнул в трубку Гарри.
— О, это ты, Гарри.
— Собственной персоной. Надеюсь, не разбудил?
— Нет.
— Ты рада, что я позвонил?
— Конечно.
— До смерти соскучилась?
— До смерти соскучилась, черт побери, — повторила она скучным голосом. — Как ты любишь всякие игры, Гарри. Совсем как ребенок. Только не слишком поздний час для игр? По-моему, все дети в это время должны спать. А завтра, — добавила она, — завтра можешь играть во что твоей душе угодно.
За три года супружеской жизни она еще не говорила с ним таким усталым покровительственным тоном. Гарри вспыхнул, будто его отхлестали по щекам.
— Телма, что с тобой?
— Ничего.
— Неправда. Я знаю, что это неправда. Что случилось, Телма? Скажи мне. Скажи своему Гарри.
В ответ она лишь вздохнула. Гарри отчетливо услышал этот вздох, долгий, глубокий и печальный.
— Послушай, Телма. Если ты хочешь, чтобы я вернулся домой, я приеду. Тронусь в путь прямо сейчас.
— Нет! Я вовсе не хочу, чтобы ты возвращался домой!
— Да в чем дело, Телма? Ты не заболела?
И снова она не ответила. Ее молчание душило Гарри. Он приоткрыл дверцу телефонной кабины на несколько дюймов и раз пять глубоко вздохнул. Тьюри теперь все будет слышно, ну и пускай себе слушает. Друзья Гарри столько раз делились с ним своими бедами, что он готов без всякого смущенна посвятить любого из них в свои невзгоды.
— Я больна, — сказала наконец Телма. — Весь вечер страдаю.
— Вызови врача. Сейчас же вызови.
— Зачем? Я и без врача знаю, что со мной.
— Что же с тобой, любовь моя?
— Этого я тебе сказать не могу. Не время и не место.
— Послушай, Тел, не переживай. Приляг и расслабься. Я сейчас же приеду домой.
— Если ты это сделаешь, меня дома не застанешь.
— Да во имя Господа Бога…
— Будь уверен я так и поступлю. Сбегу. Я какое-то время должна побыть одна, подумать. Не приезжай домой, Гарри. Обещай.
— Но я же…
— Обещай.
— Ладно, обещаю. Я не приеду домой, во всяком случае сегодня.
Это обещание вроде бы успокоило Телму, и она сказала совсем уже по-дружески:
— Откуда ты звонишь?
— Из гостиницы в Уайертоне.
— Ты еще не был в охотничьем домике?
— Был, но нам с Тьюри пришлось вернуться сюда, чтобы позвонить Рону домой.
— За каким чертом вам звонить Рону домой в такой поздний час?
— Чтобы узнать, почему он сюда не приехал.
— Он не приехал, — тупо повторила она. — Ты именно это сказал? Рона с вами нет?
— Пока что нет.
— Но отсюда он уехал много часов назад. Заехал около восьми. Я передала, что ты велел, и мы с ним по рюмке выпили. — А потом…
Она умолкла и Гарри пришлось попросить ее продолжать:
— А потом, Телма?
— Я… я попросила его, я его очень попросила не ездить в охотничий домик.
— Почему?
— Такое у меня было предчувствие, когда я его увидела, оно было таким сильным, что я чуть не упала в обморок, вот какое у меня было предчувствие. — И она начала рыдать, остальные слова тонули в рыданиях: — О, Господи… я так и знала… это по моей вине… Рон умер… Рон… Рон…
— Что ты говоришь, Телма?
— Рон… — она повторила это имя с полдюжины раз, а Гарри слушал с остановившимся сердцем и окаменелым лицом.
Тьюри подошел к телефонной будке и приоткрыл дверцу:
— Случилось что-нибудь?