— Чего желаете? — спросил трактирщик.
Невысокий и длинноносый человек.
Денег у Гонгена оставалось не так много: постоянные пьянки и игры сделали свое дело. На сегодняшний вечер хватит достаточно. Но останется ли что-то на потом?
— Пива, подешевле, — ответил Гонген.
— Сию минуту. — Достал кружку и поднес к бочонку с краном. — Из каких краев?
— С юга.
— Бартеград или Город-шести-стен?
— Нет.
— Неужто с Топи?
— Похоже на то, чтобы я жил в Топи?
— Совершенно нет. Не хотите говорить — спрашивать не буду.
Поставил кружку. Гонген дал медяк.
— Почему не пускают в город? — Отпил паршивого на вкус пойла.
— Вы точно издалека. В город и прежде не особо пускали, лишь по действительно важной причине, которую определяет ответственный за врата. Раньше как-то удавалось отсыпать ему пару монет, но сейчас… В прочем, не сейчас уже, а давненько, как война с Дрортом идет, так все ужесточилось. И поверь, хоть и говорят, что она закончилась, это не значит, что что-то здесь изменится.
— У городских стен люди говорили, что по внешнему кольцу распространяется болезнь.
— Внешнему кольцу? Из столицы, значит. Ах, простите мою наблюдательность, но больно слух режет. Не стоит на меня так смотреть, я не выдам ваш секрет. — Помедлил. — Болезнь и правда охватила наш район. Странная хворь. Еще и перед зимой… Я живу в паршивом мире. Эти богатые засранцы ничего не сделают. Отгородятся и выждут. Такое бывало и не раз. Из столицы однажды посылали лекарства, но когда это было? Когда Масмар давно не воевал, что на него не похоже. А сейчас, после войны, кто-нибудь пошевельнется ради нас? Зимой смерть заберет многих.
— Сколько стоит та? — Гонген указал на рыжую девушку в одежде, напоминающей бальный наряд.
— Боюсь, что она сейчас занята, — ответил трактирщик. — Ее заказал вон тот рыцарь. Он из древнего ордена. Хм… Алая Гарда называется. Боюсь ошибиться.
Дрорт
Лес все не заканчивался. Каким-то чудом Диане удавалось доставать пищу. В чем Рональду несказанно повезло. Она знала многие виды ягод и грибов, если не все. Что съедобно, а что нет определяла мгновенно. Иногда приносила дичь и тушки зверьков. Как ей удавалось удачно охотиться без оружия, Рон не спрашивал. Костры разжигали именно в такие моменты. В «мясные часы», как назвал их Рон.
Удивило мальчишку одно обстоятельство: колдунья использовала огниво, чтобы развести костер. На вопрос о том, почему та не применяла свои умения, она не отвечала долгое время. Однажды, спустя несколько холодных ночей, Диана неожиданно подняла эту тему. Ответ выдался весьма странным. Колдунья принялась рассказывать о разных составляющих своего искусства. Большинство употребляемых ею слов для Рона были непонятны, поэтому и суть того, что Диана рассказывала, мальчишка не уловил. Однако понял одно: разжигать костры щелчком пальцев она не может.
Лес поредел и вскоре кончился. Перед путниками, скрываясь за немногочисленными деревьями и большим обилием кустарников, появилась одинокая полуразрушенная башня. Почти что руины. Окон нет, камни поросли мхом, то, что осталось от стены вокруг башни, отдаленно походило на зубы гигантского мифического чудовища, зарытого в землю.
— Сегодня переночуем здесь, — сказала Диана. — Дрорт уже близко.
— Хорошо.
Закатное солнце постепенно скрывалось за кронами деревьев. Замерли тучи в небе. Длинные, толстые полоски. Пока Рон любовался небом, Диана принялась что-то нашептывать, прильнув к земле. Подобный ритуал она повторяла каждый раз перед сном.
— Зачем это? — спросил мальчишка, когда колдунья улеглась на подстилку из мха.
— Не хочу быть искусанной клещами и прочими мелкими тварями. Готовь себе постель.
— Солнце еще не зашло, а ты уже хочешь спать?
— Сгребать мох будешь в темноте?
Вздохнув, Рон поднялся и начал срывать клочки мха.
— Раньше здесь пролегала граница Дрорта. Масмар только-только начинал расширять свои границы, — начала рассказ Диана.
— Костер разведешь? — перебил Рон.
Она странно взглянула на мальчишку. Рональд почувствовал себя неуютно. Она сунула руку в карман и кинула огниво.
— Разводи.
— Мне пальцем тереть?
— На. — Кинула нож.
Рон отскочил, споткнулся и перевалился через валун. Нож чуть не впился ему в ногу.
— Осторожней! — крикнул Рон, поднимаясь.
К тому времени, как зашло солнце, мальчишка успел натаскать достаточно хвороста. Засунул он под ветви небольшое птичье гнездо. Кое-как смог его зажечь. Плохо то, что на костре приготовить нечего.
Мальчишка лег на свою подстилку.
— Я все еще не спросил тебя. Зачем нам в Чиянию?
— Там ты познакомишься с одним человеком, который поможет тебе выполнить свое предназначение.
— В чем мое предназначение? — ухмыльнулся.
— В том, чтобы уничтожить или спасти этот мир.
— Вор, спасающий мир. Если бы не то, что я увидел, не поверил бы. Ах да, я и сейчас не верю.
— В любом случае, я спасла твою жизнь, и ты должен мне ее. Не таковы ли масмарские догматы, навязанные вашими богами?
Рон не ответил. Это правда, он действительно должен ей. Но эти древние обычаи никто уже не соблюдал. Более того, находились и те, кто инсценировал покушения с целью обязать человека выполнить просьбу спасителя. Вскоре подобные аферы потеряли актуальность. Об этом рассказывал Рону дядя Брэл.
— Я могу сбежать.
Диана едва слышно засмеялась.
— Можешь идти, куда хочешь. Но стоит ли оно того?
Не стоит. И Рон это знал.
Костер слегка согревал. Мальчишка подбросил еще ветвей. Их треск постепенно клонил его в сон.
Утром они продолжили путь. По словам Дианы вскоре должна появиться река — нынешняя граница Дрорта. Мост вряд ли удастся найти в такой глуши. Можно выйти к Прибрежному Тракту, но на это уйдет около недели. Решили переплыть.
К полудню, взойдя на сопку, Рональд увидел реку. Он представлял ее иначе, а именно: более широкой и судоходной.
— Мне рассказывал дядя Брэл о том, как по Плачущей ходили корабли. Короли сражались за право владеть ею.
— Сейчас она обмельчала. И корабли раньше были меньше. — Спустилась к реке. — Идем.
Рон замер при спуске. Он пристально наблюдал за тем, как раздевается Диана. Она сняла свою грязную от земли и мха атласовую рубашку. Потянулась к обуви. Неуклюже сняла сапожки и взялась за тугие кожаные штаны. Мальчишка не шевелился, боясь нарушить лицезримую картину. По его спине пробежал холодок, лицо налилось легким румянцем, дыхание участилось.
Диана обернулась.
— Чего встал? Раздевайся. — Заметила блуждающий голодный взгляд паренька. — Не видел женского тела?
— Я… видел, — выговорил Рон, медленно начиная спускаться.
Диана свернула одежду, подняла над головой и вошла в воду. Рональд поступил точно так же. Вода оказалась ледяной. Первое время было тяжело дышать, холод будто выбил весь воздух из легких. Жжение вскоре сменилось онемением. При каждом шаге илистое дно засасывало ступни. Потребовалось немало усилий, чтобы дойти до другого берега. Выйдя из воды, Рон тут же принялся одеваться, страшась вовсе не холода, а странного взгляда Дианы.
— Идем. — Рубашка скользнула по мокрой груди. — Надо развести костер.
Долго бродить по роще не пришлось. Хвороста Рон натаскал достаточно. Больше времени ушло на поиск сухой травы или листьев.
— Откуда ты родом? — спросил Рональд, добыв огонь.
— Из Гутва.
— Где это?
— На востоке.
Диана сорвала какую-то траву и передала Рону.
— Ешь.
— Как далеко до Чиянии? — Принялся жевать.
— Около двух недель пути.
— Так близко…
— Дрорт уходит далеко на север, а не на запад.
Рон помедлил перед тем, как задать следующий вопрос.
— Когда меня выбросило на берег, я…
— Не будем об этом, — прервала его Диана.
— Но я видел…