– Папа с работы приехал, пойдёмте встречать. Они вышли на балкон, который выходил в обычный тихий московский дворик. Внизу из бежевой «Победы» вылезал мужчина. Увидев его, дети закричали «Папа!», тот поднял голову и замахал руками.
Сергея привычно потянула назад осторожная рука и он сощурил глаза, словно выйдя из тёмного зала кинотеатра. Вокруг снова был Нескучный сад и Ангел смотрел прямо на него.
– Этот мальчик с машинкой – твой папа, – казалось, более ничего Ангел добавлять не хочет.
– А девочка, это тётя Марина что-ли? Тётка моя? – догадался Сергей.
– Именно так. Знаешь, для чего я тебе всё это показываю? Как много людей через века передавали крупицу будущего тебя в этот день! А следующие? Те, которые должны быть после тебя?
Сергей пожал плечами.
– Я не люблю детей! – выдавил из себя Ангел, искажая каждый звук, словно хотел поглубже задеть Сергея. Потом смягчился. – Ну что, тебя маленького смотреть будем?
– Ооо, не знаю, – Сергей испугался.
– Ну да ладно, пойдём, у нас ещё много дел, – и Ангел было приобнял Сергея за плечо, увлекая по дорожке.
– Нет! Давай посмотрим! Покажи мне! – Сергея вдруг захватил азарт и глаза заблестели от этой решимости.
Пожав плечами, Ангел нарисовал ещё один круг. Хотя в Серёжином детстве они много раз переезжали, но эту их комнату, в которой они жили примерно до первого класса, он узнал сразу. Цветной телевизор на ножках занимал почётное место в углу, а вдоль большой стены стоял огромный мебельный гарнитур. Напротив стоял мягкий серый диван и торшер с красным абажуром. На полу в груде игрушек сидел маленький мальчик лет четырёх и увлечённо играл. В комнату вошёл мужчина и Сергей сразу узнал в нём отца. Мужчина принёс какие-то дощечки, палочки и деревянный молоток.
– Так, Серёжа, сейчас будем забивать.
– Вот это будем забивать? – мальчик протянул руки.
– Да, вот тут я подержу, а ты стучи.
Раздался дверной звонок.
– Мама пришла, – сказал отец и пошёл открывать.
– Мама! – закричал мальчик и тоже встал, но остался в комнате, вытягивая шею. Вошла мама, устало села на диван. За ней вошёл отец и присел рядом.
– Шла домой и около универмага давали бананы. Очередь огромная! Но решила взять Серёжке! Не показывай, зелёные ещё.
– Бананы? Ты купила бананы? – отреагировал маленький Серёжа.
– Купила и положим в шкаф, созреют и я тебе дам.
– А что доктор сказал? – спросил отец потише.
– Нет, говорит, не получится второго.
Сергея потянули за плечо, снова оказавшись в Нескучном саду, он посмотрел на Ангела и как-то внутрь себя задумчиво произнёс:
– Значит, они всё-таки хотели второго ребёнка…
– Хотели.
– Ну а что ты меня выдернул? Я бы узнал, в чём там дело было?
– Зачем тебе истории давно минувших лет? Что хотела, мама тебе сама сказала. Точнее, пыталась сказать, но ты разве послушаешь! Да и как она с тобой может общаться? Прибежал– убежал! «Мам, у меня дела!». А между нами говоря, она ждала, когда ты вырастешь, чтобы однажды рассказать.
Ещё некоторое время они гуляли по аллеям Нескучного сада и Ангел всё говорил о семье, детях, родителях и всём том, что является составляющими человеческого счастья. В процессе прогулки они помогли молодой маме вкатить коляску на высоком подъёме. А когда добрались до ларька «Мороженное», Ангел потребовал угощать пломбиром дюжину проходящих мимо мальчишек. По одежде и мячу в руках одного из них было понятно, что идут на футбольную площадку. Угощение было радостно принято ребятами.
– А ты почему в футбол не играешь? Ты же любил.
– Да как-то времени не стало.
– На что? Вечером с мячом выйти?
– Ну не знаю, как-то так вышло.
– А спортом почему не занимаешься? Знаешь, я за тобой наблюдал и очень хотелось спросить. Чего ты на диван ложишься как старый дед при первой возможности? Я же знаю, у тебя ничего не болит!
Сергей засмеялся, упрёк был резонный.
– Вечереет, однако. День заканчивается. У тебя таких дней было очень-очень много, – сказал Ангел, – дней, которыми ты сам мог распоряжаться как угодно, у тебя было по меньшей мере две тысячи.
– Что-то вроде маловато…
– Ну я уже не считаю, конечно, время пока ты не получил паспорта. И время, когда служил в армии. Вычитаем рабочие дни. Я даже вычел все первые января, когда ты мог только одно – лежать и смотреть в потолок, – Ангел засмеялся. – И вот если вычесть всё и оставить только те дни, когда ты мог распоряжаться собой полностью с самого утра и до самого вечера – лично у тебя будет одна тысяча девятьсот шестьдесят два дня.