Повинуясь моим сигналам, тракторы медленно двинулись вперед. Начала подниматься падающая стрела и, в свою очередь, потянула за собой опору. Та дрогнула, оторвалась от грунта. Ее верхушка медленно устремилась к зениту. Тяговые машины работали легко, без натуги. Я уже считал дело сделанным. И вдруг что-то произошло. Я увидел, как опора сначала остановилась, затем пошла назад. Ничего не понимая, я повернулся к тракторам, и в этот момент рядом раздался оглушительный свист. Мощный удар в грудь смел меня с валуна и швырнул на острые камни. От боли я потерял сознание.
Пробудился я в полной темноте. Шею слегка покалывало. Пошевелил руками, ногами - вроде бы все в порядке. И все-таки была какая-то странность в том, как повиновались мне конечности.
- Шухрат, - донесся до меня приятный женский голос, - вы меня слышите?
- Слышу, - ответил я. - Что с моими глазами?
- Не волнуйтесь, все будет хорошо, - успокоил тот же голос.
- Кто вы? Это лагерь археологов? Где я?
- Нет, это не лагерь. Это Бустанская хирургическая клиника. А меня зовут Светлана Назаровна. Я главный врач клиники.
- Светлана Назаровна...
Я дважды бывал в Бустане, красивом современном городке в горах, возникшем на месте древнего поселка. Но как я попал сюда? Ведь до городка от нашего лагеря не меньше трехсот километров. А прошло, как мне казалось, всего несколько минут.
- Сейчас вам все станет ясно, - в голосе Светланы Назаровны я уловил смущение. - Во время аварии пострадали легкие, сердце и другие органы. Кроме того, вы разбились, упав с высоты на острые камни, и потеряли много крови. - Она заколебалась, но затем твердо продолжала: - Ни в лагере, ни в нашей клинике нет аппаратуры, позволяющей длительное время поддерживать автономную работу мозга. Поэтому мы были вынуждены пойти на временную трансплантацию... Ваш мозг перенесен в другой организм, временно соединен с ним...
Она сделала паузу, я весь напрягся.
- С организмом лани. О, не волнуйтесь. Вы пробудете в нем всего несколько часов. Вертолет с Юлдуза уже в пути. Он доставит вас в тамошнюю первоклассную клинику, где ваше тело восстановят. Такие операции делают, вы, вероятно, читали об этом?
- Очень мало. - Вот все, что мог пробормотать я. - Постойте, но если я сейчас в теле лани, то как же мы с вами разговариваем?!
- Через индикатор, - пояснила она. - Вы не говорите, а думаете, индикатор же переводит ваши мысли в звуковые колебания. Однако индикатор установка стационарная, и во время полета его с вами не будет. Поэтому, если у вас есть какие-либо жалобы или пожелания, говорите сейчас. Вертолет прибудет с минуты на минуту.
Я до сих пор даже гриппом не болел. И вдруг такая операция! Конечно же, желание у меня было одно - поскорее принять свой естественный облик.
- Собственно говоря, - продолжала Светлана Назаровна, - вам можно было бы сделать укол и в спящем виде доставить в Юлдуз. Но мы решили не рисковать, полагаясь на ваше мужество и здравый смысл. Кроме того, все эти события будут при окончательной операции стерты в вашей памяти.
И вот тут-то я начал вспоминать подъем опоры. Ну конечно же! И как это я раньше не сообразил! Мощности тракторов вполне хватало, чтобы поднять опору, но ведь прочность захватывающего механизма, к которому крепится тяговый трос, не была рассчитана на такую нагрузку. Вот почему кронштейн не выдержал, оборвался, и механизм под действием сил натяжения в тросе, будто пушечный снаряд, был отброшен в сторону. Меня задело...
Тем временем с моих глаз сняли повязку. Я увидел светлую комнату, миловидную, средних лет женщину, нескольких ассистентов. Что-то темное, продолговатое находилось все время перед моими глазами. Я с ужасом понял, что это нос лани - мой нос. Одновременно я ощутил сотни разнообразных запахов - большинство из них впервые в жизни.
Люди смотрели на меня с состраданием. Я опустил голову.
- К сожалению, - как бы извиняясь, произнесла Светлана Назаровна, - у нас не хватило времени, чтобы отсечь ваше сознание от восприятия ощущений. Но ваше приключение заканчивается. Если у вас по-прежнему нет никаких пожеланий, мы отключаем индикатор. Вертолет прибыл.
Пожеланий у меня не было.
Юлдуз был новым космодромом, способным принимать корабли всех классов. Человек уже вышел за пределы солнечной системы, хотя до ближайших звезд было по-прежнему далековато. Но уже появились первые автоматические звездолеты, системы которых отрабатывались и испытывались в межзвездном пространстве. Шли эксперименты с новым типом двигателя. Обычно эти корабли стартовали с Марса или с одного из крупных астероидов, но все данные обрабатывались на Земле. Точно так же на Земле исследовались образцы пород и минералов, доставленных с других планет и астероидов.
Юлдуз и был крупным научным центром, в котором располагалось несколько научно-исследовательских институтов, а также многочисленные центры по ремонту и диагностике кораблей.
Итак, наш вертолет держал путь к Юлдузу. В салоне, кроме меня, находился дежурный врач базы. Он то и дело успокаивающе гладил меня по шее и обнадеживающе кивал головой.
Летели мы около часа.
Вскоре на горизонте появилась другая горная система. У ее подножия примостились белые корпуса городка космологов, окруженные густой зеленью. Блеснуло широкое озеро - зона отдыха. Сам космодром был гораздо выше - за горным хребтом, где в недрах скал были пробурены глубокие шахты. К каждой вело несколько горизонтальных тоннелей на разных уровнях.
Клиника располагалась в стороне от городка, в гуще соснового леса. Эти сосны были несколько десятилетий назад специально выведены для южных широт. К клинике вело тихое шоссе.
Мы приземлились прямо на площадке перед клиникой. Рабочий автомат сгрузил контейнер. Вертолет тут же улетел. От клиники к нам уже бежал крупный широколицый человек в белом халате. Выглядел он взволнованным.