- Спочатку навчись нашей мовой размовляти, пацан!! - не остался в долгу Федорчук.
- Чи що я не так казав? - откровенно осклабился довольный своим лингвистическим подвигом Ицкович.
- Брейк! - движением рефери на ринге поднял над головой руки Матвеев. - Все в сад! Можно подумать, сами еду готовили!
- А хоть бы и так! - улыбнулся Виктор, а Татьяна вдруг вспомнила, где и когда в последний раз ела айнтопф... бельгийский айнтопф. И с кем. Но Олег на нее сейчас не смотрел.
***
От еды Жаннет несколько осоловела, но и то сказать: человек чуть ли не полдня маковой росинки во рту не держал.
"Нет, тут я, пожалуй, переборщила чуток, про маковую росинку... Табак вполне сопоставим, а табака было..."
Но зато на сытый желудок так хорошо пилось шампанское, что они и глазом моргнуть не успели, как ополовинили немаленькую бутылку.
"Магнум это же полтора литра? Или... два?"
- И знаешь, вот читал неоднократно и слышал не раз, - Майкл стоял рядом с ней и рассказывал что-то, тоже, по-видимому, ей, но сама Жаннет - хоть убей - не помнила, когда и как оказалась в этом кресле, и о чем говорит Гринвуд совершенно не представляла. - Но сам... Нет, не то, чтобы не верил! Верил, разумеется. Как не поверить, если человек говорит, что так было! Я думаю, ты меня понимаешь... Да... Вон, Олежек рассказывал, когда его танк подожгли...
"Какой танк?! - встрепенулась внутри Жаннет Татьяна. - Что за бред! Олег - психолог, а не офицер-танкист, как мой бывший..."
Но Гринвуд, - который Матвеев, - продолжал свой рассказ, как ни в чем, не бывало. Стоял почти напротив ее кресла, слегка облокотившись о боковой выступ камина, держал в руке очередной - который по счету? - бокал шампанского и рассказывал:
- Олег не стал бы врать! Страх уходит на каком-то этапе... Но, понимаешь, сам-то я не воевал... Это Олег с Витей у нас фронтовики, а я - нет. Вот Майкл, тот - да... душегуб, как выясняется...
"Господи! Он же на полном серьезе! И... да!" - только сейчас она вдруг поняла несколько случайных оговорок Ицковича, которые тот быстро и умело превращал в шутки.
А ты как со своей женой познакомился? - Спросила она. Ей было любопытно отчего-то узнать, что там было и как.
- О! - улыбнулся Олег. - Это было весьма романтично. Госпиталь, раненый боец, и молодая женщина-врач. Представляешь?
- Да, иди ты! - рассмеялась тогда Таня, подумав, что он шутит.
"А он, оказывается, не шутил..."
- И вдруг этот энкавэдэшник поворачивается ко мне и вскидывает руку, а в руке у него пистолет, и я... - Степан остановился, поставил пустой бокал, - "Когда он успел выпить?" - на каминную полку, и достал сигареты.
- Дай и мне, - попросила Таня и обнаружила, что и у нее в бокале пусто, а она даже не заметила как. Вообще, такое впечатление, что этим вечером она раз за разом отключается, а с чего вдруг - совершенно непонятно.
- Пожалуйста, - протянул ей пачку Степан.
- Американские...
- Ну, я где-то англичанин, - как бы извиняясь за это, развел руками Гринвуд.
- Англичанка гадит! - капризно надула губки Жаннет.
- Возможно, что и гадит... Вам налить?
- По-моему, мы перешли на "ты".
- Точно! - засмеялся Степан. - Так налить?
- Налей... - только сейчас она обнаружила, что кроме них двоих и поющего на разные голоса граммофона никого больше в гостиной нет.
"Ну, как минимум, не хватает троих, а не двоих... Нет, вряд ли..."
"И в само деле, не в амур же де труа они там..."
- Вот, прошу! - то ли она так долго обдумывала ситуацию, то ли Матвеев так быстро все делал, но, кажется, он вернулся с полными бокалами, едва успев спросить, хочет ли она выпить. А она хотела, и потому что шампанское было просто чудо, как хорошо, и потому что настроение такое сложилось...
"Стих нашел... Бесаме... тьфу!"
- Спасибо. Но ты мне начал рассказывать...
"Вспомнить бы еще, о чем?!"
- Да... - Матвеев-Гринвуд держался молодцом, это Таня видела даже сквозь розовый уютный туман, который по-новой стал обволакивать ее несколько минут назад. И все-таки Степа был пьян ничуть не меньше, чем она. Впрочем, он и пил много больше, и отнюдь не одно только шампанское.
- Да... Так вот... - что-то в нем изменилось сейчас. Наверное, взгляд... Степан был уже там, на той - как ее? - улице, на которой располагалось несуществующее ныне кафе.
- Он вскинул руку... И знаешь, Таня, там было метров шесть или семь... я увидел отверстие ствола... действительно, словно черный зрачок... выстрелил... То есть, это я только хотел выстрелить, а патронов-то и нет. Кончились. И вот... стою я там, и, знаешь, тишина вдруг упала... Да, нет. Не то. Не тишина, а как будто уши заложило. Словно вата в ушах. Крики, выстрелы... все словно сквозь вату или моток шерсти... Не знаю. И еще время. Длинное. Он вскидывает руку, и я вижу, как движется его палец на спусковом крючке, и вдруг ... ты когда-нибудь видела, как пуля попадает в человека?
- В кино... - глупость, конечно, но кроме как в кино, где еще она могла такое видеть?
- И я тоже... - кивнул Степан. - Только в кино. Но там... Оля влепила ему пулю прямо в лоб... над переносицей, вот так, - и он почесал свой лоб свободной рукой, то ли показывая, куда попала Ольга, то ли просто пребывая в задумчивости.
- Он уже не выстрелил, разумеется, - сейчас Матвеев говорил тихо, почти шептал.
"Завод кончился", - решила Татьяна и разом выпила все, что еще оставалось у нее в бокале.
- Понимаешь теперь? Она мне жизнь спасла... и вообще... такая женщина...
"Ну, да! - усмехнулась Татьяна, уловив матвеевскую интонацию. -
Ах, какая женщина
!..
Мне б таааакуую
..."
- Да, нет, - нахмурился вдруг Степан. - Ты меня не так... Я не в том смысле...
- А в каком? - кокетливо улыбнулась ожившая по ходу пьесы и вновь "потянувшая одеяло на себя" Жаннет. - Да, не смущайся так, Степа! Я же тебе не жена и не любовница... -
рассеянная улыбка
. - Пока...
Ну, вот - как делать нечего! Бери и употребляй...
"А что? Видный мужчина... гольф... ведь наверняка играет в гольф! Или в крикет... и на лошади... крепкие ноги, широкие плечи... b.c.b.g. короче. А если и так?"
- Ты каким спортом занимаешься? - спросила она.
- Я? - удивился Степан.
- Ну не я же! - усмехнулась Таня.
- Да, я... какой спорт! Времени нет, и вообще... Ох, черт! - он хлопнул себя по лбу и расхохотался. - Это дело надо обмыть! Мне вдруг показалось, что я в Москве, и мне пятьдесят, и... Гребля! Академическая гребля, бокс и рыбалка! Ну и футбол, разумеется. Все-таки я где-то англичанин. Шампанского?
- Давай!
- Мигом! - но на этот раз его заметно качнуло, вернее, едва не занесло на резком повороте.
- А где остальные? - спросила Таня через минуту, с благодарной улыбкой принимая полный бокал.
- Так, они же в бильярд...
- А мы? - удивилась Таня.
- Но ты же сама сказала...
- А ты?...
- Я не хотел тебя одну...
- Так ты же рыцарь, Степа!
- Вообще-то, я баронет.
- Вот я и говорю - рыцарь.
- А почему ты спросила о спорте?
- У тебя плечи широкие. Плечи широкие, - повторила Таня, рассматривая свой бокал. - Плечи... А почему же ты мне шампанского не принес?
- Как не принес? - вскинулся Степан.
- Смотри! - протянула она ему свой бокал.
- Действительно... Я даже не знаю, как это... Сей минут!
- Аллюр три креста! - смеется Жаннет ему вдогон.
- Четыре! - кричит он, исчезая в розовом тумане. - Пять! Я иду тебя искать...
***
"Абриколь... Господи! Триплет и... Выход? Однако! Что теперь? Серия? - Олег сместился чуть влево, чтобы видеть не только поле, но и руки Кейт. - Винт... бегущий винт, надо же! Есть. И... Снукер! И как же ты будешь выкручиваться, золотко?"
Кисси остановилась, положив кий на левое плечо, и, прищурившись, посмотрела на сложившуюся комбинацию. Пиджак она сняла, оставшись в брюках с широкими подтяжками и просторной - батистовой, но как бы мужской - сорочке. Узел галстука ослабила, и... Ну, учитывая, что бюстгальтер сегодня остался невостребованным, получилось именно то, чего Кисси, наверняка, и добивалась.