- О! - ответил с улыбкой немец. - Точно. Фон Шаунбург... Вы ведь баварец? Мы перешли на "ты"?
- Нет, - покачал головой Олег и сел за стол. - Мы не перешли на "ты", но я баварец.
- Очень приятно, - как-то невпопад сказал испанец, возвращаясь на свое место. Похоже, он был уже прилично "подшофе".
- Мне тоже, - кивнул Олег.
- Выпьете? - спросил Грабман. Внешне он был типичным пруссаком. Во всяком случае, в воображении Олега, разбавленном памятью Шаунбурга, северные немцы представлялись именно такими.
"А куда я денусь?"
- Выпью.
И понеслось.
У летчиков продолжался пусть и кратковременный, но отпуск, и оба были не против расслабиться, а пьют немцы и испанцы, как выяснилось, одинаково хорошо. Если умеют, разумеется. Но эти двое умели.
- Вчера наши бомбили Гетафе, - сообщил полковник под ветчину и зелень, не уточнив даже, кого имеет в виду: немцев или авиацию националистов.
- Гетафе? - переспросил Олег, прожевав кусок сухого и солоноватого хамона. - Что это? Это место? Где оно?
- Это аэродром красных, - объяснил капитан. Он совсем неплохо владел немецким. Во всяком случае, Олег понимал его без затруднений. - В районе Мадрида.
- И? - Олег поднял рюмку салютуя своим сотрапезникам. - Мне будет, о чем написать?
- Мы потеряли два бомбардировщика, - построжел лицом оберст. - Вряд ли в "Эйер Ферлаг" будут рады таким новостям.
- Я не печатаюсь в "Фелькишер беобахтер", - покачал головой Олег.
- Так вы не из... - по-видимому, полковник хотел сказать "этих", но удержался. В 1936 году многие стали уже более осмотрительными, чем в тридцать третьем или тридцать четвертом.
- Я пишу для "Берлинер тагеблатт" и "Франкфуртер цайтунг", - не меняя выражения лица, объяснил Олег.
- Работаете на евреев? - усмехнулся - не без горечи, как заметил Баст - пруссак.
- Кто бы говорил о евреях, - парировал Шаунбург. - Ходят слухи, что этот ваш Вильберг сам мишлингер.
- Оставьте Гельмута в покое, - поморщился Грабман. - Он отличный командир.
- Это как-то связано? - заинтересованно прищурился Баст.
- Прозит! - предложил понятливый испанец, поспешивший вывести их беседу из опасного тупика.
- Прозит, - с явным облегчением поддержал тост полковник.
- Прозит, - не стал спорить Шаунбург.
Выпили. Закусили, в неловком молчании перемалывая челюстями нежную телятину, тушеную с мятой и пряностями.
- Как считаете, Себастиан, - спросил, наконец, испанец. - Снова начинается кризис?
Ну, конечно, он имел в виду череду девальваций, как раз прокатившихся по Европе. 2 октября Франция девальвирует франк, а сегодня с утра - если верить газете попавшейся на глаза Шаунбургу по дороге в ресторан - тот же финт проделала со своей лирой Италия. История обещала быть...
- А он разве уже закончился? - удивленно поднял бровь Баст.
***
Когда подали коньяк и кофе, собеседники уже порядком "разогрелись", но трое из троих умели держать и более крепкие удары природы. Внешне все выглядели вполне вменяемыми, но тема разговора стремительно скатывалась в бред.
- Я уверен, что это хитрый трюк коммунистов! - заявил испанский пилот, проглотив очередную порцию великолепного французского коньяка. - Где Троцкий, там революция. Москва пытается отвлечь наше внимание! В конце концов, мы-то знаем: здесь, в Испании, коммунисты и поумовцы входят в одно правительство...
- Начитались "Фелькишер Беобахтер"? - усмехнулся Олег.
- А кого читаете вы? - поинтересовался оберст, разливая коньяк по рюмкам.
- О, - улыбнулся Олег. - Во-первых, я пишу, а не читаю, а во-вторых, когда мне все-таки приходит охота узнать чужое мнение, я читаю и правых и левых. А один мой знакомый перевел мне полемику, возникшую по поводу процесса между двумя русскими эмигрантскими газетами. Одна, кажется, называется "Возрождение", а вторая - небезызвестный "Социалистический вестник".
Баст прервал на мгновение рассказ, чтобы закурить, и стал неспешно излагать суть конфликта, сводившегося к тому, что в "Возрождении" искренне злорадствовали, - ведь в Москве осудили бывших вождей революции и гражданской войны, а меньшевики из "Социалистического вестника" укоряли белогвардейцев за нехристианский образ мыслей, притом, что большевики были и их противниками. И не только идеологическими, если вспомнить недавнюю историю.
- Такова жизнь, - резюмировал свой рассказ Олег. - Таковы причуды истории.
- Что, серьезно? - почти трезво посмотрел на Ицковича немец.
- Я не шучу! - Олег несколько переигрывал свое опьянение, но здесь лучше пережать, чем недожать.
Однако, как оказалось, оберст "смотрел" на него не просто так. Не успел испанский капитан отлучиться из-за стола, чтобы "помыть руки", как разговор принял совсем другой оборот.
- А знаете, Баст, - на "ты" они еще не перешли, но определенной степени "доверительности" достигли. - Я вас все-таки вспомнил. Все время думал, где бы это я мог вас раньше видеть, а потом, раз, и вспомнил.
Судя по тону и легкой улыбке, тронувшей губы Грабмана, а еще потому, когда именно он затеял этот разговор, оберсту, и в самом деле, было что вспомнить.
- Поделитесь? - поинтересовался Олег, закуривая очередную сигарету. - Или так и будете интриговать?
- Поделюсь, - усмехнулся полковник и тоже взял сигарету.
- Я видел вас на приеме в министерстве пропаганды...
- Ну, я же журналист, - пожал плечами Ицкович.
- Журналист, - кивнул Грабман. - Я стоял у стола с закусками, когда вы "выдернули" из нашей компании Вальтера Шелленберга. Помните?
- Помню, - теперь Олег тоже вспомнил. Оставалось, впрочем, неясно, сколько и чего видел тогда оберст, и знал ли он всех тех людей в лицо.
- Я знаю, где служит Вальтер, - осторожно начал полковник. - И как мне показалось, вы разговаривали с ним не как журналист - не тот тон - но и не как подчиненный. Понимаете?
- Вы наблюдательны, - улыбнулся Олег.
- Я истребитель, - пожал плечами лётчик. - А до того, как подойти к нашей компании, вы вполне по-свойски беседовали едва ли не со всем руководством Службы Безопасности.
- Испугались? - прищурился Олег.
А что ему, собственно, еще оставалось делать? Ясно, что инкогнито благополучно пошло "по борозде", так хоть лицо не потерять.
- А чего мне бояться? - совершенно спокойно спросил полковник. - Я всегда голосовал за социалистов, но вы ведь тоже социалисты, не так ли?
- О, да! - расплылся в улыбке фон Шаунбург. - Мы - социалисты...
Хроника событий:
6 октября 1936 года -
Конференция Лейбористской партии Великобритании отклоняет предложение об объединении с Коммунистической партией.
10 октября 1936 года - В Австрии канцлер Курт Шушниг включает структуры хаймвера (фашистская милиция) в состав Отечественного фронта, как отдельные боевые отряды.
12 октября 1936 года - В Великобритании лидер Британского союза фашистов Освальд Мосли возглавляет антиеврейский марш по Майл-Энд-роуд (район Лондона, в котором живут преимущественно евреи).
20 октября 1936 года - В Германии вышел на экраны фильм "Триумф воли" (
Triumph des Willens
), реж. Лени Рифеншталь.
1 ноября 1936 года - После визита итальянского министра иностранных дел Чиано в Берлин, премьер-министр Италии Бенито Муссолини объявляет о создании оси Рим-Берлин.
11 ноября 1936 года -
Германия и Италия объявляют о признании правительства генерала Санхурхо единственным законным в Испании. В Мадриде разгромлены германское и итальянское посольства.
15 ноября 1936 года -
Австрийский канцлер Курт Шушниг встречается в Венеции с итальянским премьер-министром Бенито Муссолини.