— Да ты только не просто жуй! Ты ешь и старайся вспомнить, — наставительно говорил Сашка.
Наконец пирожок был съеден.
— Ну как? — спросил Валерик.
— Съела.
— «Съела»! — передразнил Валерик. — Я и так вижу, что съела. Вспомнила, я спрашиваю?
— Нет.
— Эх, ты! — сказал с укоризной Сашка. — Только пирожки на тебя даром тратить… Пошли домой! Нечего тут с тобой канителиться!
Все трое отправились в обратный путь.
— Из-за этой пигалицы столько времени даром потратили! — ворчал про себя Сашка.
Они снова вернулись к проходному двору. Валерик уже хотел свернуть в ворота, но тут Ниночка остановилась и сказала:
— Я, кажется, вспомнила. Нам вот туда надо.
— Куда это «вот туда»? — с раздражением спросил Сашка.
— Вот туда, через этот проходной двор, напротив. Я вспомнила. Мы с бабушкой через два проходных двора шли. Сначала через тот, а потом через этот.
Сашка вопросительно посмотрел на Валерика:
— Пойдем, что ли?
— Да ну ее! Снова надует!
— А может быть, не надует?.. Послушай, ты снова надуешь нас?
— Как это «надую»?
— Ну, обманешь.
— Я не обманываю.
— Смотри же, если железа не будет, мы тебе покажем, где раки зимуют!
— А где они зимуют?
— Тогда узнаешь. Пойдем.
Ребята перешли на другую сторону переулка, прошли через проходной двор и очутились на пустыре.
— Вот оно, железо! Вот оно! — закричала Ниночка.
Валерик и Сашка со всех ног бросились к куче железного лома. Ниночка бежала за ними вприпрыжку и радостно твердила:
— Вот видите! Я говорила вам! Правду я говорила?
— Молодец! — похвалил ее Валерик. — Ты говорила правду. Как тебя звать?
— Ниночка. А вас?
— Меня Валерик, а вот его — Сашка.
— Не надо говорить «Сашка», надо говорить «Саша», — поправила Ниночка.
— Ишь ты! — фыркнул Валерик. — Ничего, он не обижается.
Они тут же принялись разбирать ржавые трубы и обломки от радиатора. Железо было наполовину засыпано землей. Ребята с кряхтеньем выдирали из-под земли трубы.
— Вот ч-чорт! — ругался все время Сашка. — Прямо в землю вросло!
— Саша, не надо так говорить: чорт! — сказала Ниночка строго.
— Это почему же? — удивился Сашка.
— Бабушка не велит.
— Много она понимает, твоя бабушка! — проворчал Сашка.
— Бабушка все понимает. Она потому что старше всех.
— Ну ладно, — согласился Сашка и, возясь с железом, ворчал про себя и чертыхался шопотом.
— А тут много железа! Нам и впрямь не дотащить всего, — сказал Валерик.
— Ничего. Вон там железный лист от крыши лежит, мы все железо на этот лист положим, привяжем проволоку и будем тащить, — придумал Сашка.
Работая, он все время шмыгал носом и проводил по нему кулаком.
— Не надо так носом, Саша, — сказала Ниночка.
— А это еще почему? Тоже, может быть, бабушка не велит?
— Не велит. На вот тебе лучше платочек — вытри нос.
Она достала из кармана аккуратно сложенный беленький, как свежинка, платочек и протянула Сашке. Сашка взял платок, некоторое время глядел на него молча, потом протянул обратно Ниночке:
— На́, возьми, а то я тебе весь платок своим носом измажу.
Он вынул из кармана носовой платок — правда, он был не такой белизны, как у Ниночки — и высморкался.
— Вот видишь, как хорошо! — сказала Ниночка.
— Чудесно! — ответил Сашка и скорчил такую физиономию, что Ниночка громко расхохоталась.
Ребята погрузили весь лом на железный лист. К листу привязали две проволоки, чтоб тащить обоим. После этого Сашка отозвал Валерика в сторону и сказал:
— Надо уговорить девчонку, чтобы она с нами в школу пошла, а потом мы ее отведем домой. Тут от школы недалеко, а если мы потащим железо мимо ее дома, то придется большой крюк делать.
— Ну, поговори с ней, — сказал Валерик.
— Да я не знаю, как ее называть.
— Ниночка.
— Не могу я говорить — «Ниночка».
— Ну, говори — «Нина».
— И «Нина» я не могу.
— Как же ты можешь?
— Я могу «Нинка», но она, пожалуй, обидится.
— Обидится, — согласился Валерик. — Лучше я сам с нею поговорю.
Он подошел к Ниночке и сказал:
— Слушай, Ниночка-корзиночка, мы сейчас запряжемся, как две лошадки, и повезем это железо в школу; а тебе на вот прутик, ты погоняй нас, а то железо тяжелое: мы не довезем, если никто погонять не будет.
Ниночке это предложение понравилось. Она взяла прутик. Ребята ухватились за проволоку и потащили железо по улице. Железный лист оглушительно гремел по тротуару, так что прохожие шарахались в стороны. Ребята часто останавливались передохнуть, и тогда Ниночка хлестала прутиком то одного, то другого.