- Ты не понимаешь, в чём проблема?
В том, что ты слишком остро на это реагируешь? Хотя он всегда такой был, так что похуй. Эта его фраза похожа на типичные разборочки у пар. Один лажает, а второй слишком долбоёб, и видит в этом какой-то тайный смысл, о котором первый даже не догадывается. Об этом мы, вроде, разъясняли, прежде чем начинать встречаться. Он сам гнал на таких мудаков, а сейчас ведёт себя точно так же. Хотя тогда речь не совсем о подобном шла, а о вещах, связанных с ревностью. Хах, он же не ревнует сейчас? Хотя что за бред? Полтора года и речи не заходило, а тут на тебе. Просто Ковальский ему до смерти не нравится, вот и всё.
И вообще, это я должен ревновать. Где сам Артём был, м? Если мы сейчас придём домой и я обниму его, чей запах я учую, м? Вот и пусть рот завалит.
- Не очень.
- Ты ебанутый?
- С этого всё начиналось, нет? - напомнил я. - По кругу ходим.
Было опасным говорить такое, но он правда заебал. Нервный такой, пиздец. Ещё и таблетки пить отказывается.
- Ты ещё его и ударил, - вспомнил я. - Нахера это надо было делать?
Он склонил голову на бок, нахмурившись. Думаю, он охуевает про себя.
- Потому что он, блять, знает, что мы встречаемся. И все попытки убить тебя я воспринимаю на личное.
Попытки убить..? Это было так тупо, что я какое-то время даже думать не мог.
- Ты думаешь, он пытался меня убить? - спросил я, когда наконец смог.
- Ой, блять, да завали ебало, - раздражённо закричал он. - Скажи ещё, что он просто дозу перепутал.
- А разве нет?
- На семь таблеток? - разведя руками, спросил он. - Ошибочка такая небольшая. Семь таблеток. Промахнулся так - ой.
А вот тут даже и сказать нечего. Ладно, признаю поражение.
- Медработников за это сажают.
Медработников сложно посадить, ибо хер ты чё докажешь. Уж ты-то должен знать. Да и какое отношение это к Ковальскому имеет? Он же не собирается врачом становиться. И слава богу.
- И с какого вообще хуя ты его защищаешь?
Ну, понеслась.
- Ты протрезвел, нет? - спохватился Артём, замерев на месте. - А то в снег сейчас самое то, наверное.
Предлагает помощь, я смотрю? Но нет, спасибо - тут мне разъёбанное лицо и сломанные рёбра так быстро никто не подлатает. И “лицом в снег” и “лицом об лёд” - это две разные вещи, Артём. Увидь разницу, плез.
- Успокойся, - отходя от него на более-менее безопасное расстояние, сказал я. А то кинется сейчас ещё, не весело будет. Знаю, конечно, что никакие “Успокойся” ему не помогут, но надо хотя бы попытаться.
- И не пытался он меня убить.
Вернуться бы домой побыстрее, но он как бы сейчас стоит на месте, а поворачиваться к нему спиной - рискованное дело, и лучше даже не пытаться. Подожду, пока он сам пойдёт - так безопаснее.
Я всё ждал, когда он бросится на меня, но он, похоже, и не собирался уже. Быстро он отошёл. Хотя это совсем не значит, что можно расслабиться и идти слишком рядом с ним или спиной к нему - мало ли, что ему в голову придёт.
- Ты конченый, да? А что это было, по-твоему? Он тебе типа от всей души таблеточек сыпанул, да? Как ты это объясняешь? Ты, блять, не знаешь, как будто, как он с людьми разбирается. Та же Надя как ебучий мнимум.
Когда он подошёл ко мне, мы вместе пошли в сторону его дома. Я старался держать подальше, но не слишком, чтобы он ничего не заподозрил, и внимательно следил за расстоянием между нами и его движениями.
- Не ебу, кто эта Надя.
- Я тебе рассказывал, - недовольно воскликнул Артём.
А, точно. Это та баба, которая ушла от них в конце девятого из-за Ковальского. Ну и что, господи?
- Ты серьёзно? - спросил я, вообще ничего не понимая.
- Ебануться просто, - ужаснулся он.
А что он хочет от меня вообще? Чтобы я разозлился и тоже втащил ему? Я не понимаю просто. Если так, то раньше об этом говорить надо было, и то я бы не стал это делать. Может, всё же, поговорить с ним по поводу таблеток? Хотя как будто он меня послушает. Да и чё уж там - сейчас зима, это он ещё спокойный. Чё весной будем делать - в душе не ебу. Снова расстанемся ненадолго?
Он замолчал на довольно приличное время, и я не знал, как на это реагировать. Он так успокоился неожиданно или просто готовит план мести? Будет забавно, если он сейчас меня от дверей домой отправит, или ещё что-нибудь придумает. Мстить-то не за что, но это же Артём.
Только когда мы уже подошли к его подъезду, и он доставал ключи, он заговорил снова:
- У вас что-нибудь было?
Так его это беспокоит? Или я не так понял? Хотя что ещё могло под этим подразумеваться.
- Нет. Я отрубился сразу же, а он сидел и любовался стенкой.
Я полагаю, что так всё и было. Надо будет с Ковальским поговорить, хотя я не думаю, что из стенки и меня он бы выбрал второе. Почему-то неодушевлённые предметы ему больше нравятся. Хотя тут скорее дело во мне - ему такие не по душе. Да и я сам в принципе ему тоже не очень-то приятен, наверное.
- Дебилы, блять, - выругался Артём, но было видно, что он уже не злился. По крайней мере, не так, как раньше.
В лифте я ненадолго отключился, завалившись на стенку. Этот момент мне показался таким долгим, хотя разбудили меня довольно грубо и внезапно - рванули за плечо и вытолкали на площадку. Не очень приятное пробуждение, а Артём ещё и так ключами гремел, пока открывал дверь, аж мерзко стало. Он даже и не старался вести себя тише. Ну да, а с чего бы - всё нормальные люди сейчас спят, да и вокруг тут никого нет. Ну, а мне на нервы подействовать для него сейчас - святое дело.
Когда мы зашли, он закрыл дверь и завалился на пол, после чего принялся расшнуровывать ботинки. Только я наклонился за тем же, послышалось царапанье когтей по полу - видимо, проснулись их собаки. Я не видел их, да и не хотел, но и так знал, кто выбежал из спальни на звуки - наверняка те две крысы пушистые, как их Артём называет - только им постоянно всё интересно. Кто зашёл, кто ушёл, что делается на кухне, да и в других комнатах тоже.
Я понял, что забыл, сколько у них сейчас живёт собак. Я помнил двух маленьких, одна из которых мне сейчас волосы пачкала, две больших, но четыре - это слишком маленькое количество для них, значит, я кого-то забыл или почему-то начал думать, что у них пять или больше собак? Кто пятая? Нет, это на начало нашего знакомства у них было шесть животных, сейчас их.. Тоже шесть, да - одна умерла, и отец Артёма подарил ему ту ебанину, которую этот даун назвал фон Шлейхером. Дурак человек, что сказать. Хотя я не умнее, похоже - надо же было об этом забыть. Хотя сейчас, когда я вспомнил, я даже могу все их имена перечислить. А это, знаете ли, очень даже ничего.
Мне в затылок что-то уткнулось, и я услышал какое-то довольное сопение. Это был Джуно - он всегда на меня так реагирует. Ещё так лезет, прям забирается на руки - лишь бы погладили. Ну, сейчас Артём его погладит, только закончит.
- Отъебись, блять, - отодвигая от меня собаку ногой, прикрикнул тот.
Я выпрямился, наконец закончив, и посмотрел вниз. Рядом с его ногой Джуно в принципе смотрелся очень жалко, а когда Артём обут - это вообще ужас. Лучше бы разувался, блять, чем хернёй тут страдать.
- Ты его раздавить собрался? - спросил я, стягивая куртку.
- Сучки любят погрубее, - он продолжал гладить собаку ногой. Джунке, похоже, и правда нравилось, или ей настолько одиноко, что она рада даже такому вниманию, не знаю уж, но выглядело это и правда стрёмно.
- Это разве сука?
Они же, вроде, их не держат?
- Нет. Но какая, нахуй, разница? Иди.
Я хотел забрать Джуно с собой, но не получилось - он и так убежал и спрятался в спальне. Зато по пути в комнату я встретил ещё двоих. Йозефа я вообще не ожидал тут увидеть - ибо обычно его присутствие в квартире означало что и отец Артёма здесь. Но он бы сказал, будь бы он дома, а раз так.
На всякий случай я заглянул в спальню, чтобы убедиться, что там никого нет, и проверил замки на дверях в ванную и туалет. Никого. И как он тут тогда оказался? Получается, отец Артёма приезжал на днях, оставил тут животное и снова уехал? Да бред, быть не может. Может, собака тут уже давно, просто не выходила из комнаты в моё присутствие? Вот это уже вполне возможно. В конце концов, у Алексея Валерьевича совсем недавно были “выходные”, так что всё может быть. Интересно только, почему он уехал без собаки, ну да ладно - может, он заболел чем, и поэтому его оставили тут.