— Ну допустим. Но как эта гипотеза может объяснить наше появление здесь?
— Я полагаю что каждая частичка создает огромное количество собственных миров. Эти миры как бусинки рассыпаются в разные стороны. А если разница между мирами незначительная, то снова сливаются воедино.
— Ну ничего себе незначительная разница. Моя мастерская на окраине города и подземный мегаполис на другой планете.
Дед рассмеялся и похлопал Максима по плечу.
— Я про эксперимент Юнга сейчас говорю. Про бесконечное множество миров. А наше сознание реализовало свое «квантовое бессмертие» появившись в том мире, в котором это вообще возможно. Тут же существуют эти самые восстановители или воскресители, не знаю как их правильнее назвать. И мир этот нам уже знаком, через игру.
— Дед, я сейчас от твоих гипотез голову сломаю. Мне трудно принять что кроме мира в котором я существую, есть какие-то другие.
— А запутанные частицы в квантовой физике. Спин. Про это слышал?
— Так с запутанными частицами все вроде бы ясно. Спин у них разный изначально. Как пара перчаток. Если одна перчатка левая, то другая по любому правая.
— Это ты версию Эйнштейна озвучиваешь, а ведь в том известном споре Бора и Эйнштейна многие признали потом правоту Бора.
— Для меня понятнее когда все определено сразу. И почему ты опять заговорил о квантовой физике?
— Потому что только она хоть как-то объясняет все это. — Дед развел руки в стороны, показывая окружавшую их темноту аллеи.
— Ну говори, может пойму.
— По моему мнению в том споре правы оба, и Бор, и Эйнштейн. Эйнштейн прав что состояния частиц предопределены. А Бор прав что всем правит случай.
Максим улыбнулся, покачал головой, но перебивать не стал. А Деда уже и невозможно было сейчас перебить.
— Только одновременное существование миров со всеми возможными состояниями этих пар частиц, может всё объяснить. Наблюдатель случайно выбирает один из миров, а остальные, используя терминологию моего внука, просто «отваливаются». Следующее измерение показывает что спины обоих частиц изменяются одновременно. Какое бы расстояние между ними не было. Вот многие и считают что информация от одной частицы к другой передается быстрее скорости света. Не передается ничего. Все лишнее уже «отвалилось» при наблюдении, при выборе. При случайном выборе.
— Знаешь дед, я понял о чем ты. Но я скорее поверю в то, что наш мир компьютерная симуляция, на гигантском суперкомпьютере. А мы в ней программы. Я не верю в существование бесконечного количества миров.
— Вполне может быть и так, я не критикую другие версии мироустройства. Но самое главное то, что мне не стыдно за свой версию, пускай поверхностную, пускай любительскую. Зато она не идет вразрез с научно доказанными фактами. Как например известная сейчас в интернете, так называемая теория «плоской» земли.
Максим откинулся на спинку и негромко рассмеялся.
— Ха! Я людей верящих в этот бред считаю сектой.
— Просто им в детстве никто ничего толком не объяснил. И они жили спокойно, пока на них не обрушилась эта чушь. Чушь систематизированная, с большим количеством примеров, якобы доказывающих ее достоверность. А оспорить внутри себя они ее не могут, знаний не хватает. Вот их и шокирует эта идея. А психологи говорят что чем сильнее шок от информации, тем сильнее люди начинают в нее верить.
— Мы начали разговор с того, что все души попадают в те миры, в которые верят, — иронично подытожил Максим: -предполагаю что в бесконечном разнообразии миров мультивселенной для них найдется такой, где Земля все-таки плоская.
Дед улыбнулся и снова поднял взгляд в черное звездное небо.
— В споре с Нильсом Бором о запутанных частицах в квантовой механике, Альберт Эйнштейн сказал одну фразу: «Я хотел бы верить, что Луна существует, даже если мы на нее не смотрим». А мы с тобою сейчас не можем даже посмотреть на Луну, что бы поверить в то, что она все-таки где-то есть.
Глава 11. Дом на берегу
— Извините, мы не можем разместить там вашу рекламу. Это административный сектор и рекламные места там только для организаций, — объяснила молодая девушка двум посетителям, сидящим напротив нее:
— Для частных объявлений есть места на восьмом уровне и ниже. Мы можем предложить вам отличное место с высоким показателем просмотров расположенное…
— Нет, благодарю вас за предложение, но нас интересует именно тот рекламный стенд, — прервал ее симпатичный молодой человек, сидящий слева.