Теперь же я подходил к знакомому дому, охваченный дурным предчувствием.
Мы позвонили, но никто не вышел открыть калитку.
— Черт подери, кажется, нам не повезло, — растерянно заметил я, посмотрев на старика Фако.
— Обождем.
— Обождать-то мы можем, но что толку? Сколько придется ждать?
— Не волнуйся, малыш, они скоро вернутся.
— Дома меня ждет жена…
Но приехав в Уйпешт, я не хотел возвращаться не солоно хлебавши. Мы принялись ждать. Стало смеркаться. Мы перебрались иа другую сторону дороги и устроились на каменном фундаменте забора. Едва мы успели выкурить по сигарете, как улицу осветили автомобильные фары. У ворот дома Канижаи затормозили. Послышалось хлопанье дверок, голоса, смех. Мы увидели, как на тротуар выбрались Рыжий Лис, Канижаи и Илона. Точнее говоря, Рыжий Лис и Илона помогли выбраться из машины основательно подвыпившему Канижаи. Батя был сильно навеселе, он едва удерживался на ногах и при этом пытался петь:
— «Эту песню не задушишь, не убьешь…» — пропев эти слова, Канижаи прислонился к «жигуленку». — Ни за что не убьешь…
— Ну, Янош, основное мы с тобой уладили, — пробасил Рыжий Лис. Он-то был абсолютно трезв и переминался с ноги на ногу с видом человека, выполнившего свой долг. — Итак, семейный мир и покой восстановлены.
— Миру — мир. Ура!
— Тебе надо отдохнуть, Янош. Видно, и ты стал сдавать, ветеран.
— Стареющего игрока надо заменить. У него дыхалка отказывает, и он не выдержит игры в дополнительное время.
— День тяжелый выдался, я тоже еле на ногах держусь. Хорошо бы поскорей домой.
— С поля старого нападающего, он выдохся, долой, марш на скамейку запасных… — бормотал Канижаи, жалко тряся головой. Внезапно он довольно сильно хлопнул по плечу Ишпански. — Ты, Дюла, парень что надо, а я уже нет, сломался. В этом и вся разница, дорогой мой начальничек! Я уже не отвечаю духу времени.
— Самое главное, чтобы ты отдохнул, подлечился, нервы успокоил.
— Янош, бедняжка, в последнее время и ест-то кое-как, даже отказывается иной раз, — пожаловалась Илона. — Он очень устал, видно, поэтому у него и нервы напрочь расшатались.
— Вы должны получше ухаживать за этим замечательным человеком, дорогая Илона, — важно проговорил Ишпански.
Вдруг Канижаи, словно передумав, попытался снова усесться в машину:
— Сейчас же поехали обратно!
— Обратно? Об этом и речи быть не может.
— Товарищ начальник, очень прошу вас, потому что самое важное не улажено.
— Ничего не осталось. Все уже сделано.
— А бригада? Что я им скажу?
— За них ты не бойся, Янош. Они и без тебя крепко стоят на ногах.
— Я нутром чую, бригада разваливается. Они на своих собственных ногах не удержатся.
— Успокойся, мы будем уделять им внимание. А ты пока занимайся собой, Янош. Завод в тебе нуждается. Но прежде ты должен отдохнуть. Мы же договорились.
— Так точно, договорились.
— Давай лапу!
С этими словами Рыжий Лис влез в свои «Жигули» и умчался. А Илона с довольным видом подхватила своего муженька под руку и поволокла в дом, как паук, затянувший в паутину очередную муху.
Нас они не заметили.
— Выходит, разговор придется отложить, — проговорил я, обращаясь к старику.
— Выходит, придется.
— Ты понял что-нибудь из всего этого, Лазар?
— Кажись, нашего бригадира на время отправили на отдых.
— Ты так думаешь?
— Отозвали с линии фронта и направили в резерв.
— Ты так считаешь?
— Уверен.
— А хорошо ли это?
— Со временем выяснится.
— Ну, как же теперь быть?
— Никак. Посмотрим, что нам завтра скажут.
А сказали нам немного.
Мастер Переньи предупредил: во время утреннего перерыва мы должны собраться в его канцелярии, потому что он, мол, собирается сделать нам официальное сообщение. Честно говоря, ничего хорошего от этого сообщения мы не ждали. И предчувствия нас не обманули. Мы ведь рассказали остальным все, что видели и слышали накануне у дома Канижаи.
Каждый из нас грустил по-своему. Я занялся гидроорганом. У меня была возможность отвлечься от мрачных мыслей. Вскоре я позвонил инженеру Энекешу и сказал ему, что он уже может взглянуть на свое детище, даже пощупать его. Энекеш только засмеялся в ответ, решив, что я его разыгрываю. Но любопытство все-таки пересилило, и вскоре он явился собственной персоной и очень обрадовался, увидев готовую модель. Все ходил вокруг, радостно причмокивая, потом пустился в рассуждения, что к чему. Я прервал его, объяснив, что сделал модель не для развлечения, а чтобы уяснить технологию изготовления гидрооргана. Теперь мы могли проверять свою работу, собирая отдельные узлы будущего сооружения.