Вскоре мы трое — старик столяр, молодой токарь и я — получили звание отличников профессии.
Я с гордостью продемонстрировал гидроорган на ярмарке Орши. Мы вместе с ней побывали в нашем павильоне. А Тер восседал у меня на плечах и тоже видел дело моих рук. Разумеется, своим я смог показать гидроорган только издали, через толпу глазеющих зевак, тесно обступивших диковинное сооружение. Подходить к нему могли только большие начальники, специалисты по списку или по специальным пропускам. Издалека орган выглядел тоже очень красиво, правда, не очень-то верилось, что он может издавать звуки. Но мы дождались, пока Андраш Энекеш появился перед ним вместе с какой-то делегацией… Он открыл кран, и орган заиграл. Об эффекте мы смогли судить по удивлению, написанному на лицах членов делегации.
Было бы нечестно жаловаться, я этого и не делаю. Просто мне не хватало одной-единственной похвалы. Похвалы бати. Она была бы для меня самой ценной и самой приятной.
Собрание бригады было очень коротким и сухим. Мастер Переньи сообщил нам об уходе бати. Он сделал это так равнодушно, словно зачитал прогноз погоды.
— Как это они себе представляют? — заворчал папаша Таймел. — Янош-то здесь? Или где? Мы же ничего не знаем. Этот Переньи кем хочет стать?
— А ты проинтервьюируй начальника, фатер, — поддел старика Яни Шейем. — Может, они батю куда-то запрятали.
И тут, к нашему удивлению, папаша Таймел решился на то, на что не осмеливался в течение всей своей жизни: он попросил слова. Поднялся и задал старшему мастеру Переньи вопрос, изо всех сил стараясь смотреть на него твердо, не отводя взгляда:
— Господин Переньи, прошу покорно, мы считаем, что данное собрание бригады не имеет силы.
— Как это?
— Прошу покорно, собрание без бригадира, члена нашего коллектива, самого компетентного из нас, мы не можем считать действительным..
— Вы имеете в виду Канижаи?
— Да, нашего бригадира — Яноша. Почему его не пригласили на собрание?
— Я уполномочен администрацией ознакомить вас с заключениями отдела охраны труда и дисциплинарной комиссии. Товарищ Канижаи получил эти документы в письменном виде. Вы же услышали выводы, сделанные на основе этих документов. Дело о несчастном случае и о просчетах бригадира Канижаи закрыто. И здесь, между прочим, не место для дискуссий. Пожалуйста, садитесь, товарищ Таймел.
Старик растерянно заморгал, потом покорился.
— Ах, вот оно что. Ну, тогда другое дело. — И уселся на место.
Переньи же прежде всего проинформировал нас об официальном заключении, сделанном комиссией по поводу несчастного случая с Виолой. Было подтверждено, что работал он на циркулярной пиле вполне законно и в полном соответствии с правилами. (Ну-ну, а то бы он стал забавляться ради своего удовольствия!) Виола сдал экзамен по технике безопасности. Таким образом, комиссия не обнаружила каких-либо нарушений, установив, что причиной несчастного случая послужила неисправность в направляющем механизме циркулярной пилы…
Наконец, Переньи зачитал решение. Завод обязывался выплачивать Виоле разницу между его зарплатой и среднесдельной, которую он получал до несчастного случая. Конечно, Якши все равно не будет получать столько, сколько зарабатывал вместе с нами, но все же… Мы вздохнули с облегчением. Это до какой-то степени успокоило нас. Канижаи сдержал слово. Несчастному Виоле не потребовалось обращаться в суд, чтобы отстоять свои права. А ведь такое частенько случается. Но при желании для выплаты компенсации параграф всегда найдется безо всякого нажима извне.
Команда была довольна. На остальное мы почти не обратили внимания. А между тем из случившегося были извлечены уроки: пилу тут же списали и изъяли. (Исчез основной, хотя и немой свидетель всей этой истории. Теперь о несчастном случае напоминают только ладонь Якши да разные бумаги.) Директор издал суровый приказ, в котором ставил на вид нескольким руководителям за снижение уровня воспитательной работы, требовал соблюдения правил техники безопасности и строгого контроля со стороны администраций. (За этот несчастный случай никто конкретно наказан не был; нам было предписано ходить по территории завода только в защитных касках; говорилось и о том, что нас теперь будут постоянно проверять.)
Переньи взял со стола второй листок, переходя к следующему вопросу повестки дня. «Дисциплинарное расследование деятельности бригадира Яноша Канижаи». Разбор трудовой деятельности бригадира Яноша Канижаи выявил многие просчеты, обнаружены упущения и оплошности, свидетельствующие о недостатках в его работе.