— Полиция, — хрипло сказал мужчина. — Старший следователь Нурдин.
— У вас есть удостоверение? — недоверчиво спросила женщина.
Мужчина переложил шляпу в левую руку и начал расстегивать пальто и пиджак. Наконец вынул бумажник и показал удостоверение.
Женщина с тревогой следила за его движениями, словно боялась, что он вытащит из кармана бомбу или пистолет.
Нурдин держал удостоверение в руке, и женщина читала его сквозь узкую щель приоткрытой двери.
Снег падал Нурдину на голову и таял на лысине. Ему было неудобно стоять с удостоверением в одной руке и шляпой в другой. Конечно, шляпу можно было надеть на голову, но Нурдин считал это невежливым. «У меня на родине, — подумал он, — любого гостя не держат на пороге, а непременно приглашают на кухню, усаживают около плиты и угощают чашечкой кофе. Хороший обычай! Но, наверное, не для больших городов».
— Это вы звонили в полицию о каком-то мужчине в гараже, не так ли? — наконец спросил он.
— Мне очень неприятно, что я вас побеспокоила…
— Отчего же, мы благодарны вам.
Женщина обернулась и посмотрела в глубь коридора. Наверное, беспокоилась о печенье в духовке. Затем чуть шире приоткрыла дверь и указала рукой куда-то за спину Нурдину.
— Гараж вон там.
Нурдин посмотрел туда, куда показывала женщина, и сказал:
— Я ничего не вижу.
— Его видно со второго этажа.
— А тот мужчина?
— Он был какой-то чудной. А теперь уже недели две его нет. Такой небольшой, чернявый.
— Вы все время смотрите, что делается в гараже?
— Да… из окна спальни… — Женщина вдруг покраснела. — Гараж держит какой-то иностранец. Там слоняется много подозрительных людей. Поэтому интересно знать…
— А что было чудного в том невысоком чернявом мужчине?
— Ну… Он смеялся.
— Смеялся?
— Да. Очень громко.
— Вы не знаете, есть ли кто сейчас в гараже?
— Недавно там горел свет. Когда я была наверху и выглядывала в окно.
Нурдин вздохнул и надел шляпу.
— Ну я пойду туда и расспрошу, — сказал он. — Благодарю вас.
Женщина еще немного приоткрыла дверь, пристально посмотрела на Нурдина и с жадностью спросила:
— А будет ли мне какое-то вознаграждение?
— За что? Ну…
— До свидания.
Нурдин побрел по снегу в указанном направлении. Женщина сразу заперла дверь и, вероятно, мгновенно бросилась наверх, к окну.
Гараж был небольшим строением из асбестовых плит, покрытых гофрированным железом. В него могли вместиться самое большее две машины.
Нурдин открыл одну половинку дверей и зашел внутрь.
Там стояла зеленая «шкода» выпуска 1959 года. Под машиной неподвижно лежал на спине какой-то мужчина. Видны были только его ноги в синих брюках.
«Мертвый», — подумал Нурдин и похолодел. Он подошел к машине и толкнул мужчину ногой.
Тот вздрогнул, словно от электрического тока, вылез из-под машины и поднялся.
— Полиция, — сказал Нурдин.
— Мои документы в порядке.
Мужчине было лет тридцать. Он был стройный, кареглазый, кудрявый, с холеными бакенбардами.
— Ты итальянец? — спросил Нурдин, который не различал никаких иностранных акцентов, кроме финского.
— Нет, швейцарец.
— Ты хорошо говоришь по-шведски.
— Я живу здесь шесть лет. Какое у вас дело?
— Мы хотим связаться с одним твоим товарищем.
— С которым?
— Мы не знаем его имени. — Нурдин присмотрелся к швейцарцу и прибавил: — Он ниже тебя, но немного полнее. У него темные длинные волосы, карие глаза. Ему лет тридцать пять.
Мужчина покачал головой.
— У меня нет такого товарища. Я не имею порядочно знакомых.
— Много знакомых, — дружелюбно поправил его Нурдин.
— Да, не имею много знакомых.
— Однако я слыхал, что здесь бывает много людей.
— Приезжают ребята с машинами, если что-то сломается. — Он немного подумал и пояснил: — Я механик. Работаю в мастерской на Рингвеген. Все немцы и австрийцы в Стокгольме знают, что я имею здесь гараж. Поэтому по вечерам и приезжают, чтобы чинил их машины даром. Некоторых я впервые вижу. Правда, последние дня два никого не было. Знают, что сейчас вожусь вот с нею. — Он показал замасленным пальцем на машину и прибавил: — Хочу закончить до праздников, чтобы поехать домой, к родителям.
— Как тебя зовут?
— Хорст. Хорст Дике.
— А меня Ульф. Ульф Нурдин.
Швейцарец усмехнулся, показав белые крепкие зубы. Он производил впечатление симпатичного, порядочного парня.
— Следовательно, Хорст, ты не знаешь, кого мы ищем?