-Только истинный поклонник садо-мазо может годами играть в группе, которую совсем никто не слушает, это ведь даже не BDSM, это по-настоящему мучительно.
-Но ведь ясно, что на самом деле группа нужна только тем, кто в ней играет, все остальные могут послушать и другую группу, так какая разница...
-Разница очень простая в BDSM у них есть стоп-слово, он не делают это по-настоящему, тогда как мазохисты...
-Да я не про BDSM!
-Ты, конечно, редкостный зануда, пока ты не выпьешь, с тобой вообще невозможно разговаривать! Я тоже про все эти тысячи безнадежных групп околачивающихся на реп базах - говорит он, - все они - шайка грязных извращенцев, другого логичного объяснения почему они годами играют свою беспонтовую никому не нужную музыку нет. Любой нормальный человек, если он однажды осознает, что делает что-то бесперспективное, никому не нужное и приносящее ему одни мучения, должен немедленно это прекратить. Есть всего четыре варианта: ты играешь отличную музыку и у тебя куча фанов, ты играешь так себе музыку, но у тебя куча фанов, ты играешь очень хорошую музыку и у тебя практически нет фанов, и последнее – ты играешь какое-то дерьмо и у тебя нет фанов. Первые три варианта приемлемы, последний - нет. Чтобы на выходе получился не ноль, хотя бы что-то одно из слагаемых должно быть не ноль. Если ты вдруг замечаешь за собой, что ты играешь в группе и музыка у вас - третий сорт не брак, и на концерте в зале только девушка вокалиста, значит нужно срочно что-то предпринять. Либо привлечь публику (ну, это вряд ли), либо начать играть что-то, что не было бы стыдно показать людям, либо прекратить эти мучения.
-Но я же говорю, о случае, когда, пусть музыка получается не очень, но человек получает удовольствие от игры в...
-Да, и это как раз тот случай, о котором писал Мазох в своей книге, редкостное говно, кстати... пей - прерывает меня Ленька.
Я слушаюсь его совета и делаю настолько большой глоток, насколько могу. Такой, что мне приходится зажмуриться, из глаз льются слезы, и я еще долго задыхаюсь. Абсолютно ясно, что нет ничего лучше, чем быть музыкантом панк-рокером, и, кажется, я знаю, что для этого надо делать.
Дома
Знаете, о чем первом думает музыкант, очнувшись на утро после концерта дома, лежа в одежде поперек кровати, ничего не помня, не понимая, где он и кто он? Он думает: «ГДЕ ГИТАРА?!!!» И уже только потом он думает обычное, что думают все остальные люди: «Ну что же я опять так нажрался-то, опять нихрена не помню, сколько раз уже это проходили...» Он пытается встать, сползает на пол, возле кровати он обнаруживает стакан с водой и мысленно ставит пятерку тому себе вчерашнему, так заботливо его здесь оставившему, об этом человеке он не знает практически ничего. Жадно пьет. Выползает из комнаты, вещи свалены грудой у входной двери: сумки, куртки, из них торчит гитарный кофр. Ну, слава богу.
Я совсем не из тех музыкантов, которые испытывают к своим инструментам что-то вроде сексуального влечения. Есть такие, гордо рассказывающие: «На прошлой неделе пришла из Штатов моя детка: махагони, двадцать четыре лада, два хамбакера, кастом серия, мейд ин уса... и вот, пока они ее делали, представь себе, вдруг какие-то странные обертона в районе 5 килогерц... в мастерской долго мучились с этим, покрыли дополнительным пятым слоем лака, и, знаешь, звук, прямо раскрылся как бутон! Ты должен это услышать!» Угу, бутон... на прошлом концерте у Леньки выскочил кабель из разъема, вместо звука гитары на протяжении нескольких песен он издавал только треск и шум. Никто, включая его самого, ничего не заметил, пока звукорежиссер не сказал в мониторы загробным голосом: «Парни, кабель проверьте, сожжете мне гитарный стек!» Девяносто процентов слушателей никогда в жизни не отличат звук хорошей гитары от плохой, да даже не отличат звук бас-гитары от обычной. Они просто не вдаются в такие подробности, но музыканты, конечно, предпочитают играть на хороших инструментах. Некоторые, как я уже сказал, перегибают палку. «Ты знаешь, вот сейчас, когда этот парень говорил о гитарах, у меня была такая эрекция!» – говорит Ленька в курилке репетиционной базы, когда за влюбленным в гитары металлистом из группы, репетирующей в соседней комнате, закрывается дверь. Людям вообще свойственен фетишизм, кто-то два раза в день полирует свой автомобиль и называет его «моя ласточка» (это про «ВАЗ 2109»), кто-то разговаривает со своим планшетом, кто-то собирает пивные пробки и беседует с ними – люди полны безумия. Я стараюсь не забывать, что гитара – это всего лишь кусок дерева с проводами и ничего больше. Впрочем, надо отдать ему должное, мне достался хороший, удобный кусок дерева. Я к нему привык, такой не купишь в каждом магазине за углом, да и стоит он не дешево. Так что даже если вы никогда не видели гитару в эротических фантазиях, потерять ее – большое огорчение. А сколько их уехало забытых на заднем сиденье такси, в метро, было украдено в клубах, пропало в ходе уличных потасовок... Поэтому, очнувшись на утро после концерта, ничего не помня, первое, в чем хочет убедиться музыкант – это в том, что гитару (бас, железо, саксофон, трубу, тромбон, банджо, клавиши, волынку, лютню, арфу, орган и т.д. и т.д.) он до дома донес.