Стефани Перкинс
В твоем доме кто-то есть
Посвящается Джэрроду,
лучшему другу и настоящей любви
Люди проходят через такую боль лишь однажды; боль приходит снова, но оседает уже на твердую почву.
Глава первая
Когда она вернулась домой, таймер в форме яйца стоял на коврике перед дверью.
Хэйли Уайтхолл бросила взгляд через плечо, словно ожидая увидеть кого-то за своей спиной. Вдали красный комбайн катился по желтоватому кукурузному полю. Это отец. Время урожая. Ее мать – зубной техник единственной стоматологии в городе – тоже была еще на работе. Кто из них оставил тут таймер? Гниющие доски крыльца прогнулись и заскрипели, когда Хэйли нагнулась, чтобы поднять его. Таймер прозвенел в руке. День стоял холодный, но пластиковое яйцо было чуть теплым.
Вдруг зазвонил телефон. Конечно же, Брук.
– Как кровь? – спросила Хэйли.
Ее лучшая подруга застонала:
– Кошмар.
Хэйли зашла внутрь, с грохотом закрыв дверь с сеткой от насекомых.
– Есть шансы, что миз[1] Колфакс откажется от этого? – Она отправилась прямиком на кухню, по пути сбросив рюкзак на пол из черно-белых плиток. Еда. Сегодняшняя дневная репетиция оказалась особенно напряженной.
– Никаких, – фыркнула Брук. – Она никогда не откажется. Кому нужен здравый рассудок, когда есть амбиции?
Хэйли поставила таймер обратно на кухонный стол, на его законное место, и открыла холодильник.
– Я, конечно, за амбиции. Но! Мне правда не хочется утонуть в кукурузном сиропе.
– Если бы у меня были деньги, я бы сама наняла работников. Чувствую, уборка в зале станет настоящим адом, даже несмотря на пластиковые покрытия и брезент.
В большей части постановок «Суинни Тодда»[2] использовалось хоть немного ненастоящей крови: бритвы со спрятанными пузырьками, на которые нужно нажать, гелевые капсулы во рту, дополнительный слой одежды, чтобы спрятать заранее испачканную кровью рубашку. А еще кровопролитие можно было изобразить с помощью алых занавесок, красного освещения или безумного крещендо визжащих скрипок.
К сожалению, у режиссера их школьного мюзикла, миз Колфакс, была неистощимая тяга к драме во всех ее проявлениях. Прошлогодняя постановка «Питера Пена», для которой она арендовала настоящие устройства для полетов на сцене аж в Нью-Йорке, закончилась переломами как для Венди, так и для Майкла Дарлинга. В этом году миз Колфакс хотела, чтобы демон-парикмахер не просто резал глотки своим клиентам, а залил их кровью первые три ряда – она называла эту часть зала «поясом брызг».
Брук назначили помощником режиссера. Это была высокая честь, конечно же, но вместе с тем на нее свалилась невыполнимая задача попытаться направить миз Колфакс на путь здравомыслия. И удавалось это плохо.
Хэйли, прижимая телефон к уху плечом, достала упаковки с нарезкой индейки и сыром проволоне, пакет уже помытого латука и баночку соуса Miracle Whip.
– Шайна, должно быть, вне себя.
– Шайна точно вне себя, – повторила Брук.
Шайна была темпераментным и зачастую неуравновешенным дизайнером костюмов. В сельской Небраске и так достаточно сложно найти достойные костюмы, а теперь ей еще предстояло отстирывать их от крови.
– Бедная Шайна, – Хэйли положила продукты на стол и потянулась за пшеничным хлебом с травами, который ее мама испекла прошлым вечером. Для мамы это был способ расслабиться.
– Бедная я, – сказала Брук.
– Бедная ты, – согласилась Хэйли.
– И как сегодня Джонатан? Получше?
Хэйли помедлила:
– Ты разве не знаешь?
– Я тестировала брызги на парковке.
Хэйли играла миссис Ловетт – главную женскую роль, а бойфренд Шайны Джонатан играл Суинни – главную мужскую. Хэйли получала ведущие роли в драматическом кружке и сольные партии в хоре последние два года. И как актриса, и как обладательница мощного контральто, она была лучше своих сверстников. Природный дар, который сложно не заметить.
Джонатан же был… выше среднего. И обладал харизмой, помогавшей ему на сцене. Однако этот мюзикл оказался выше его способностей. Ему неделями не удавалось справиться с Epiphany, самой сложной сольной песней. Джонатан передвигался по сцене с плавностью человека, постоянно наступающего на грабли в сарае, но и это не шло ни в какое сравнение с тем, что он просто уничтожал дуэты.
Брук, кажется, почувствовала, что Хэйли не хочет сплетничать.
– Да ладно тебе. Если не расскажешь, ты лишь заставишь меня чувствовать вину за болтовню обо всех остальных.
– Дело в том, что… – Хэйли намазала соус на хлеб и бросила грязный нож в раковину – потом помоет.
1
Обращение к женщине в англоязычных странах. Может быть применено как к замужней, так и незамужней женщине, если ее статус не определен.
2
«Суинни Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит» – мюзикл, в основе которого лежат городские легенды о серийном убийце Суинни Тодде.