– Нет, мой мальчик, – быстро сказала Элисса, вырываясь из плена чувственных желаний.
Хотя она и пыталась уверить себя, что это к лучшему, какая-то часть ее существа упорно не хотела с этим соглашаться.
– Скоро мы приедем в Хатфилд, – ровным голосом произнес Ричард. – Там и заночуем.
Глава 8
В комнату гостиницы сквозь приоткрытое окно проникал лунный свет. Элисса лежала на постели и старалась по возможности не шевелиться. Солома, которой был набит тощий матрас, пронизала в нескольких местах вытертую обивку и немилосердно колола тело, стоило ей сделать хотя бы малейшее движение.
Она лежала на боку и бездумно смотрела на выбеленную гашеной известью стену. Рядом в маленькой кроватке сладко посапывал Уил. По счастью, в его матрасике дыр не было, да и набит он был не соломой, а пером. Элисса отлично об этом знала, поскольку, прежде чем уложить сына в постель, собственными руками тщательно ощупала его матрас, проверяя, нет ли в нем блох.
В обивке матраса, который лежал на большой кровати, дыр было в изобилии, и Элисса сразу же их заметила. Поначалу, правда, она решила, что это не столь уж существенный недостаток. Этот недостаток и впрямь мог бы показаться ей несущественным, если бы она уснула, как только легла в постель. Сон, однако, никак к ней не шел: в гостинице даже ночью слышались какие-то подозрительные звуки и шорохи, которые не затихали ни на минуту и заставляли ее пребывать в состоянии постоянной тревоги.
К тому же она ждала Ричарда.
После того как они отужинали в «Гусаке и гусыне», Ричард отправился на конюшню, чтобы выяснить, задан ли корм лошадям и хорошо ли хозяин устроил на ночь кучера. Элисса же, взяв Уила за руку, поднялась на второй этаж в жилые покои.
Чтобы раздеть сына и уложить его в постель, много времени не потребовалось. Свой туалет она также завершила довольно быстро и теперь лежала без сна, ворочаясь с боку на бок.
Тяжело вздохнув, она приподнялась на локте и, взбив подушку, легла на спину, чтобы не созерцать опостылевшей ей голой стены напротив. При этом колючая солома снова впилась ей в тело, и она сквозь зубы обругала свою рубашку.
Одно было хорошо – Ричард не заводил больше разговора о злополучном брачном договоре и ущемлении своих прав.
Элисса была ему за это благодарна.
Кроме того, она пришла к выводу, что ее второй муж доброжелательно настроен к своему пасынку, и это тоже немало ее порадовало. Она знала множество случаев, когда отчим и пасынок ненавидели друг друга, жили как кошка с собакой и месяцами не разговаривали.
Существовала, правда, опасность, что сэр Ричард Блайт превратится для Уила в своего рода идола и мальчик увидит в нем достойный всяческого подражания образец мужчины и кавалера. Элисса числила за Ричардом слишком много грехов и опасалась, что он может повести мальчика по скользкому пути порока, тем более что начало этому пути уже было положено и позаботился об этом не кто иной, как ее покойный супруг Уильям Лонгберн.
Элисса прикрыла глаза, пытаясь избавиться от воспоминаний о греховной книге, которую она обнаружила в кабинете мужа после его смерти. Ее страницы были заполнены картинками, на которых голые мужчины и женщины предавались самому разнузданному разврату. Хотя Элисса сразу же сожгла книгу, она не могла отделаться от мысли, что ее сын тоже видел эти чудовищные рисунки.
– Спишь, моя радость?
Элисса распахнула глаза, всматриваясь в темный силуэт склонившегося над ней человека.
– Ричард? – спросила она шепотом.
– Ты ждешь еще кого-то? – сухо осведомился он, стаскивая с себя камзол. Присев на край постели, он снял высокие, черной кожи, сапоги и белую полотняную рубашку.
Потом Элисса почувствовала, как приподнялось на постели покрывало, а затем прогнулся под тяжестью тела матрас.
– Бог мой! Да это настоящее ложе пыток! – вскричал он, когда острые твердые соломины впились ему в спину.
Элисса не знала, то ли смеяться над ним, то ли посочувствовать.
– Тес! Ты разбудишь Уила.
– Этот матрас напоминает мне утыканную гвоздями доску, – пробормотал Ричард.
– Скажи еще спасибо, что в нем нет блох.
– Наверняка солома им тоже не нравится.
Злой как черт Ричард вылез из постели. В серебристом лунном свете он походил на античного бога войны. Как был, то есть совершенно голый, он направился к двери.
– Куда это ты собрался?
– Как куда? Пойду пожалуюсь хозяину, – свистящим шепотом произнес он.
– Без одежды?
Ричард медленно повернулся к Элиссе. Она попыталась сосредоточить внимание исключительно на его лице.
– А почему бы и нет? Не сомневаюсь, что эффект будет потрясающий, – сказал он с ухмылкой.
– Хозяин, должно быть, уже видит третий сон…
– Точно. А люди его комплекции имеют обыкновение спать очень крепко. Таким образом, у меня есть отличная возможность разбудить его громким воплем «пожар!» или «караул, грабят!». С другой стороны, хотя искушение и велико, мне придется отказаться от своего замысла, поскольку другие обитатели гостиницы моей шутки могут не оценить.
– Что это ты так раскричался? Хочешь разбудить Уила?
– Ничего я уже не хочу. – Ричард надел штаны и рубашку и, уже одетым, снова скользнул под одеяло. – Вот как я поступлю. Так оно будет безопаснее для моих боков. Но завтра утром я все равно переговорю с хозяином и устрою ему основательную взбучку.
Элисса не сомневалась, что свою угрозу он выполнит.
– Спокойной ночи, – сказала она и отвернулась к стене. И вдруг замерла, почувствовав, как он прижался к ней.
– Неужели ты не чувствуешь, как солома сотнями крохотных стрел впивается в твое тело? – прошептал он ей на ухо.
– Не чувствую – если лежу без движения.
Рука Ричарда по-хозяйски расположилась у нее на бедре.
– А я не хочу, чтобы ты лежала без движения. Хотя вы с адвокатом превратили меня в полное ничтожество в имущественном отношении, права супруга у меня все еще остаются, и я был бы не прочь ими воспользоваться.
Элисса хотела бы поддаться на его уговоры и уступить его домогательствам. При мысли о брачной ночи, когда она получила удовольствие, какого не испытывала за всю свою жизнь, у нее в жилах начинала бурлить кровь. Тем не менее Элисса пересилила себя и решила до конца выдержать характер: она боялась, что, если продемонстрирует сейчас мужу свою слабость, этот человек со временем полностью подчинит ее своей воле.
В свое время она, будучи полным несмышленышем в делах любви, позволила себе увлечься Уильямом Лонгберном, который постепенно низвел ее до положения не имеющей права голоса наложницы. Повторения этого она не желала и решила быть сильной и всячески противостоять притязаниям своего второго мужа – хотя бы ради того, чтобы у него не возникло соблазна, используя ее как орудие, покуситься на наследственные права ее сына.
– Я очень устала и хочу спать, – сказала она. Это было чистой воды ложью, поскольку в эту минуту ей было не до сна. Она перевернулась на, спину и добавила:
– К тому же рядом спит мой сын.
На губах у Ричарда появилась ироническая улыбка.
– Разве нельзя проделать все это тихонько, не поднимая шума?
– А ты на такое способен? – ледяным тоном произнесла Элисса и снова повернулась к нему спиной.
После многообещающих ласк в карете Ричард надеялся, что его притязания на интимную близость встретят куда более радушный прием со стороны супруги. Подавив усилием воли гнев, он решил по возможности обдумать все спокойно и рационально и не давать воли эмоциям.
Ясно как день, что она принимает его за развратного, беспринципного негодяя. Если он будет продолжать ее домогаться, она скорее всего воспримет это как доказательство, подтверждающее его аморальность. К тому же она была совершенно права, когда упомянула о своем сыне. Нельзя заниматься любовью рядом с кроваткой, в которой спит ребенок.
По этой причине, решил он, лучше всего оставить ее в покое.
Но способен ли он преодолеть свое эгоистичное стремление овладеть ею?