Байкер остался на месте, в расслабленной позе, и выглядел почти что отрешенным. Но при этом было ясно, что он готов к драке.
— Иди домой, Паркер.
— Ты не можешь вот так взять и вышвырнуть меня.
— Могу и уже сделал это. И тебе не будут здесь рады, пока ты не поймешь, что «нет» — это действительно «нет».
— Говорю тебе, она меня хотела!
Байкер покачал головой.
«Костюм» отошел еще немного и истошно завопил:
— Да пошел ты!.. — И тут же скрылся в темноте.
Мэдди наблюдала за происходящим, и ее сердце бешено колотилось. Не то потому, что события сменяли друг друга с нереальной скоростью и происходили так близко от дома, не то потому, что байкер мог в любую минуту увидеть ее и то, что она натворила. Снова поддавшись панике, она продолжила борьбу с мотоциклом.
Две огромные ручищи легли ей на плечи и оттянули прочь от байка.
Содрогнувшись, Мэдди обернулась. Парень был больше, чем ей тогда показалось, и она инстинктивно отпрянула от него.
Его темные волосы явно были приглажены рукой, а не расческой, и одна прядь свисала на лоб. У него был волевой подбородок и изумительной красоты скулы, а в глазах цвета расплавленного шоколада плескалось неприкрытое удивление.
— Скажите на милость, чем вам так не понравился мой байк?
— Понимаю, это выглядит ужасно, — признала Мэдди. — Но клянусь, я ничего не имею ни против вас, ни против вашего железного друга.
— Хмм… Докажите.
От страха у Мэдди подвело живот.
— Я…
— За стаканчиком. — Он мотнул головой в сторону бара.
— С вами?
— Можете в гордом одиночестве, если вам так больше нравится. Судя по вашему виду, немного алкоголя вам не повредит.
Он даже не знает насколько.
Незнакомец поставил байк на место с раздражающей легкостью и протянул ей руку.
Мэдди уставилась на нее, но решила не прикасаться.
— Послушайте, ничего личного, но я только что видела, как вы обходитесь с людьми, которые вас раздражают, так что…
Он посмотрел в сторону, где только что скрылся «Костюм».
— Паркер приставал к моей знакомой и выставил себя на посмешище. Ну да, можно сказать, он меня раздражает. А вы нет. Пока.
— Даже несмотря на то что я дважды попыталась уничтожить ваш мотоцикл?
— Даже несмотря на это. — Его губы тронула ироничная улыбка, как будто Мэдди его насмешила. А это уже неплохо, верно? Он смеется над ее неуклюжестью, а это гораздо лучше, чем злость.
— В любом случае байк пережил ваше нападение, — сказал он, подводя ее к двери — той самой, которую украшала вывеска «Шалаш для влюбленных».
— Плохая идея.
Он сверкнул улыбкой, и — Боже правый! — что это была за улыбка! Мэдди даже улыбнулась бы в ответ, если б не боялась так отчаянно, что он в любую секунду может превратиться в жесткого, злого, агрессивного юриста из Лос-Анджелеса, не умеющего обуздывать свой гнев.
Стоп, минутку. Это все же не ее бывший, Алекс.
— Если честно, — пробормотала она, — это действительно плохая идея.
— Честно-честно?
— А что, в этих краях не принято говорить правду?
— О, местные в основном режут правду-матку. Но дело в том, что они говорят всю правду, даже когда лучше бы смолчать. Это называется сплетничать. Жители Лаки-Харбора — большие спецы по этой части. Вы можете оставить пачку денег на заднем сиденье незапертой машины, и их никто не тронет, но вы не сможете сохранить что-либо в тайне.
— Хорошо, что у меня нет тайн.
Он улыбнулся:
— Тайны есть у всех. Ну же, заходите! Я знаю бармена. Глоток-другой спиртного помогут вам расслабиться, поверьте.
Ага, непременно. Только вот кредит доверия у нее исчерпан. И все лимиты давно превышены. И вообще, банк доверия попросту лопнул.
— Ну, я не знаю…
Но он уже втолкнул ее внутрь, и не сказать, что она зашла с такой уж неохотой. Это место мгновенно вызвало ее живейший интерес. Как будто она очутилась в салуне на Старом Западе. Стены были ужасающего густо-красного цвета, прямо как в борделе, на них висели инструменты для золотодобычи. Потолок поддерживали деревянные балки. Над сучковатыми деревянными столами в кантри-стиле висели фонари, а стены представляли собой ряд старых деревянных дверей, сцепленных стык в стык. Кто-то уже украсил помещение к Рождеству, и отовсюду свешивались огромные серебристые шары и бесконечные потоки дождика.
Красавчик байкер держал ее руку в своей — большой и теплой — и тянул мимо столов, за которыми ужинали многочисленные посетители. Помещение было наполнено оживленной болтовней, громким смехом и ревом музыки, доносящейся из музыкального автомата у дальней стены. Мэдди не узнала мелодию, это было что-то в стиле кантри, а она отнюдь не фанатка такой музыки.