— Это было так вкусно. Знаешь, нам обязательно нужно приготовить чесночный хлеб в следующий раз. Это бы так хорошо дополнило блюдо.
Влад прочищает горло.
— Уверен, это можно устроить. Хочешь, я покажу тебе ванну сейчас?
— Хорошо.
Показывай дорогу, сексуальный айсберг.
***
Мы идем в полной тишине, стеснение и предвкушение бурлят во мне и согревают щеки, пока мы направляемся в его спальню. Я смотрю на декор, меняющийся по мере продвижения, когда он жестом показывает на коридор, который я еще не видела. Стены в нем некрашеные и пустые.
— Что здесь произошло?
— Нам пришлось перенести некоторые предметы старины в другую часть замка. Мы подумали, что так будет лучше, поскольку большая часть этого — доспехи и оружие, — говорит он, не сбавляя шага. — Это не очень безопасно для гостей.
— Ох.
Он останавливается в конце коридора и открывает передо мной дверь, пропуская внутрь. Я вхожу в комнату и замираю от удивления при виде размера кровати.
Спальня Влада выполнена в готическом стиле, как и остальной замок, только стены оклеены темно-синими обоями и пахнет им, а это значит, что у меня проблемы. Постельное белье такого же синего цвета, как и стены, темная мебель и кремовый диван придают спальне мужественную, но уютную атмосферу. Массивная кровать с балдахином зовет меня, что усугубляется телом, разогретым его близостью и недавним оргазмом, после которого я вспомнила, как давно ко мне не прикасались.
— Сюда, — говорит он, слава богу, не обращая внимания на мои проблемы.
Я захожу в ванную в готическом стиле, и на этот раз у меня отпадает челюсть. Без шуток. Стены замка высокие и охотничье-зеленые, в тон стульям и ковру возле ванны. Я задыхаюсь. Кто, черт возьми, вешает люстру в ванной? Что, блядь, это за место?
Он усмехается.
— Полагаю, ты одобряешь?
Вдоль одной стены стоит огромная ванна из белого мрамора, достаточно большая, чтобы в ней могли поместиться два человека. Вычурные светильники бронзового цвета привлекают внимание, как и смеситель в форме львиной пасти. Это красиво, а стоящее в углу овальное зеркало — приятный штрих.
— Определенно одобряю. Это потрясающе.
— Не стесняйся, пользуйся ей, когда пожелаешь. Я предпочитаю душ, — он указывает на дальнюю стену и подходит, указывая на набор кнопок, которые я не заметила.
Нажатием кнопки все восемь насадок для душа включаются, от кафельного пола быстро поднимается пар. Удивительно, но внутри есть скамейка, достаточно большая, чтобы на ней могли удобно разместиться двое.
— Шикарно.
Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но по выражению лица, когда душ выключается, становится ясно, что он передумал.
— Полотенца вон там, в шкафу. Я буду в кабинете, когда ты выйдешь. Третья дверь слева от моей.
— Спасибо.
Он кивает и выходит из комнаты.
Я окончательно расслабляюсь, услышав тихий щелчок закрывающейся двери, когда он уходит, а затем позволяю себе полностью сойти с ума. Боже мой, эта ванная! Внутренности трепещут от волнения, когда я делаю несколько снимков и беру бутылку с чем-то рядом с ванной. Я вдыхаю древесный аромат, и он сразу же напоминает мне о Владе. Я поворачиваю ручки, чтобы наполнить ванну, пьянящее предвкушение охватывает меня при мысли о купании в его запахе, о принятии ванны в его пространстве.
Я действительно могу к этому привыкнуть.
Глава 12
ВЛАД
Я слушаю через дверь, как наполняется ванна. Вода почти заглушает мягкие звуки, издаваемые тканью, когда она оседает у ее ног, и осознание полной наготы Обри вызывает прилив вожделения. Она в моей ванне. Мой член снова встает. Черт возьми.
Такими темпами вся одежда будет испачкана спермой. Хотя мой гардероб видел и не такое.
Телефон тихо вибрирует внутри, и я бормочу проклятие. С этой чертовой штукой не должно быть так сложно.
Я тихо вхожу, чтобы не потревожить женщину, хватаю адское устройство с комода и поворачиваюсь к выходу. Мои глаза вспыхивают красным, когда я мгновенно замираю при виде обнаженной Обри в зеркале. Клыки вырываются из десен, и я едва сдерживаю рычание. От вздымающихся над водой грудей и обнаженной кожи бедер у меня текут слюнки.
Я хочу отвернуться, но только закрываю глаза, когда она издает мягкий стон. Этот звук посылает резкий толчок похоти к яйцам, и член набухает в ответ. Блядь.
Согласно этикету, наблюдать за женщиной в таком состоянии — дурной тон, но в данный момент я готов уничтожить всех и все на свете, что попытается мне помешать. Ее светлые волосы влажные, отчего кажутся медовыми, обвились вокруг мягкого соска, а на лице блаженное спокойствие.