На её лице поочерёдно отразились смущение, удивление, радость, ещё что-то… Покорно разжав руки, Мэтт смотрел на неё с обычным спокойным выражением, но Маша не могла припомнить, когда вокалист группы MUSE в её присутствии так сильно заливался румянцем.
— Как ты, красотка? Всё в порядке? — поинтересовался он, и девушка услышала в его голосе беспокойство.
— Да. Спасибо. Извини, что доставляю тебе столько хлопот, — не могла не улыбнуться Маша, но тут же погрустнела: она явно придавала своим впечатлениям слишком большое значение.
Мэтт, копошась у костра, пробурчал:
— Всё в порядке. Это погода.
— Ты всё это сделал, пока я спала?! Ты просто золотко, умничка и прелесть! Если бы не ты…
С невозмутимым видом и самодовольной улыбкой выслушивая непрекращающийся поток похвал, надо сказать, вполне им заслуженных, Мэттью ощущал возвращающееся к нему хорошее расположение духа.
Рыба была съедена, коктейль выпит (мужчине большого труда стоило убедить спутницу выпить его самой). Сытые и согревшиеся, горе-охотники вытянулись на листьях. Было ещё совсем рано, но девушку начало неудержимо клонить в сон. Флегматично наблюдая краем глаза, как её тело медленно расслабляется, мужчина и сам почувствовал, как тяжелеют конечности, наливаются свинцом веки. Необходимо было хотя бы немного отдохнуть, и впервые они могли сделать это в тепле и сухости.
— Почему я стала вдруг «красоткой» для тебя? — сонно проронила Маша.
— Потому что этот мудак был неправ, — зевнул Мэттью. Девушка фыркнула.
— Его мнение мне только на руку. Но, — её голос посерьёзнел, — разве это не так?
— Нет. Нет, Мэри. Ты очень красивая девушка.
— Льстец! Раз так, я должна отблагодарить тебя за ужин и заботу, пока не уснула окончательно…
Прежде чем Мэтт успел как-либо отреагировать, девушка подалась к нему и, слегка прижавшись, поцеловала в колючую щёку. Затем осторожно (словно боясь ещё раз упасть) встала, собрала немногочисленную посуду и, пошатываясь, проковыляла к выходу.
Мужчина слегка приподнялся и подбросил в костерок ещё сучьев.
***
Дождь давно перестал, но со склона оврага тёк небольшой ручеёк. На свежем воздухе девушка почувствовала угрызения совести за озорной поцелуй. Ведь он отличался для неё от обычных родственных поцелуев. А Мэтт был женат. На её сестре…
Она кое-как сполоснула чашку и тарелку и поспешила обратно, готовясь лепетать извинения. Но мужчина уже безмятежно спал. Она облегчённо выдохнула, неслышно приземлилась по соседству и закрыла глаза.
Маша уже давно уснула, но Мэтт, вполуха слушая спокойное дыхание, никак не мог сосредоточиться на себе. Заслышав её лёгкие шаги у входа, он поспешно прикрыл глаза и выровнял дыхание, притворяясь спящим, но теперь сон будто обиделся за притворство и всё время ускользал. Поняв, что в ближайшее время поспать не удастся, он покорно позволил мыслям заполонить своё сознание и повернулся на спину.
С тех пор, как они все вчетвером встретили друг друга на этой Богом забытой планетке, ни один не знал покоя.
Случайность?.. Вряд ли. Сначала Хов охеренно втрескался в Мэри (а она… в него) и вконец заебал всех своими пиздостраданиями, потом они же неимоверно доставали всех такими счастливыми лицами, будто выиграли охуенно большой джекпот. Пришлось смириться с тем, что они будут вместе. Походу, все женатики одинаковые. Взять себя хоть… Такой ублюдочный вид был на свадьбе, ха! Проще лайф дать…
Мэтт нахмурился и почесал нос.
Не прошло и года и, блять, мы же предупреждали Домми кончить это сразу, не мучить девочку. По-моему, она его действительно любит. Любила… А теперь? Вот ведь жопа! По ней же всё видно. И кольцо его носит. Плачет часто, думает, я не вижу. Почему я вообще об этом думаю? Почему я вообще о ней думаю сейчас, мать вашу?!
Он приоткрыл глаз и, будто впервые, глянул на золотой ободок на безымянном пальце, покоившимся на грязном колене.
И я ношу. Энни… Хорошая, добрая, ласковая. Идеальная… Как это я так умудрился? Ах да, это же грёбаная судьба, мать её!.. Да и мать её ничего. Так что меня не устраивает? Почему нервничаю, как неёбаный подросток, как только эта глупая девчонка касается меня? Дело же не в недотрахе за последний месяц?.. Хотя и в нём тоже. Но не только в нём. Чем она лучше-то? Чем?!
Порывшись в ворохе разномастных обрывков мыслей и не найдя достойного ответа для разрешения своих сомнений, Мэтт решился открыть и второй глаз и посмотреть на соседку. Это он сделал зря, так как сон, завидев ошеломлённо распахнутые в полутьме синие глаза, с возмущённым писком отлетел прочь.
Беллами и сам не знал, что так взволновало его в свёрнутой в улитку девушке. Волосы? Мужчина тихо фыркнул. У Энни не хуже совсем. Лицо? Пожалуй. Может быть, её печально опустившиеся уголки губ просто вынуждали пожалеть и утешить. Не более того. Тугие холмики груди, выглядывающие из-за выреза рубашки и молочно-белые руки под головой? О, да!.. Но в этом он не признается и под страхом немедленной смерти. В конце концов, надо же понимать, что он никогда … о, Бог мой, он н и к о г д а н е с м о ж е т прикоснуться к этой груди, обвиваемый этими руками, коснуться губами пухлых губ… Стоп. У него есть Энни. Он её любит. И скоро вернётся к ней. И это всё от хуй-знает-сколько воздержания… тогда почему от её такого зовущего взгляда ему всегда хотелось послать всё нахер?..
Мэтт не знал, сколько прошло времени, прежде чем он очнулся от грёз, вызванных видом спящей, ещё минута ушла на осознание того, что стало причиной его возвращения в реальный мир: девушка часто вздрагивала всем телом, вероятно, от подступающего ночного холода. В её вдохах ему вновь послышались хрипы.
Быстро приглушив мысленные метания, мужчина приподнялся, переложил листья поближе к девушке и придвинулся сам. Без колебаний он положил встрёпанную голову с сумки к себе на плечо и обхватил тонкую талию. Не просыпаясь, Маша притулилась ближе к источнику тепла, обняла его рукой и довольно вздохнула.
Неторопливо изучая краем глаза женский профиль и стараясь не задерживать взгляд на заманчивом вырезе, прямо-таки заставляющем гореть с ног до головы огнём совсем не родственной любви, Беллами через некоторое время поймал себя на мысли, что буквально проваливается в сон. Покрепче прижав к себе девушку, он, наконец, уснул.
========== Глава 10 ==========
Его друга также обуревали сомнения в своей порядочности, но он старался ничем не выдавать своих чувств: они бы не нашли ответного отклика. Пользуясь преимуществами в виде укрытия, еды и вещей, Доминик вовсю пользовался ими для того, чтобы хотя бы заботой отвлечь Энни от мыслей о близких людях. О бывшей подружке он старался не думать вовсе, полагая, что Маша, измученная тяготами путешествия, выебала Беллзу весь мозг и он только тяготится её обществом.
Решив всё-таки обойти равнину, они обнаружили неглубокий ручей, в котором водилась рыба. Ховард отстранил спутницу от хозяйственных дел и хлопотал сам. Наевшись на десерт конфет и запив их водой из ручья, оба по привычке уселись поближе к костру.
Некоторое время Аня молча куталась в меховой жилет сестры и рассеянно глядела на огонь.
— Нам стоит поговорить, Дом… как это ни банально, — произнесла она, сохраняя спокойную неподвижность.
Молодой человек вздрогнул. Ветка из его разжавшихся пальцев выпала прямо в огонь, и он отпихнул её носком ботинка.
— О чём?
— Расскажи, — Аня посмотрела на собеседника, и его буквально пригвоздило к месту, — что с тобой происходит?
— Н-ничего. — Хрипотца в голосе выдавала парня с головой, и он досадливо нахмурился, отворачиваясь в поисках новой палки.