– Спасибо, Черная Луна-11.
Уэдж уменьшил скорость и развернул истребитель на северо-северо-восток. Через несколько секунд он заметил противника, о котором ему сообщили с фрейтера: дюжину йуужань-вонгских пехотинцев, две дюжины рабов-рептоидов, некую тварь – более высокую и тощую разновидность ракамата с половиной вооружения более массивной версии, и с воздуха все эти силы прикрывал один скиппер. Всего этого было явно слишком много для маленького фрейтера и одного истребителя.
Тем не менее, определив численность противника, Уэдж открыл огонь, выпустив очередь по вражеской пехоте. Йуужань-вонги и рептоиды залегли, а ракамат ответил плазменным залпом, от которого загорелась трава перед монстром. Пролетев над противником, Уэдж заметил на экране сенсора, что скиппер заходит в атаку. Уэдж срочно перенаправил энергию в задние щиты, и услышал в наушниках сигнал тревоги, когда плазменные разряды ударили в щиты, но не смогли их пробить.
Когда они в последний раз убили ракамата, им пришлось задействовать для этого шесть истребителей и мощный заряд взрывного устройства. Возможно этот ракамат был наполовину слабее того, но насколько меньше было теперь средств в распоряжении Уэджа? Неравенство в силах было слишком велико.
С другой стороны, кореллианцы игнорируют неравенство в силах, как бы оно ни было велико. А Уэдж был кореллианцем.
Потом ему в голову пришла идея, и Уэдж еще раз мрачно усмехнулся.
Преследуемый скиппером, Уэдж довернул истребитель и направил его прямо на ракамат, не прекращая вести огонь. Скоро он мог разглядеть ноги ракамата в их непрерывном движении, несущие боевого монстра к беспомощному фрейтеру…
Спереди в него стрелял ракамат, сзади – скиппер. Уэдж еще уменьшил высоту, продолжая стрелять. Сейчас зрение было уже почти бесполезно, но сенсоры показывали огромную массу ракамата впереди, искаженную жаром от плазменного огня.
«Крестокрыл» летел над самой поверхностью, задевая траву. Уэдж смог разглядеть, что плазменные пушки ракамата поднялись, приготовившись открыть огонь, когда истребителю придется взлететь над ним.
Уэдж перевел крылья из боевого Х-образного положения в маршевое. Войдя в пространство, где вокруг ракамата горела трава, он сначала направил истребитель немного вниз, потом рванул штурвал на себя.
Слева и справа мелькнули ноги ракамата, тень туловища сверху…
Пролетев под брюхом ракамата, Уэдж заставил тварь на мгновение растеряться. Набрав высоту, он снова перевел крылья в боевое положение.
Пилот преследующего скиппера, увидев перед собой гигантскую тушу ракамата, тоже, вероятно, растерялся, не зная последовать ли ему за «крестокрылом» или пролететь над ракаматом. Это промедление, не более доли секунды, стало для йуужань-вонга фатальным. Вероятно, он все же решил набрать высоту, но было уже поздно – на огромной скорости скиппер врезался в бок ракамата.
Бросив взгляд через плечо, Уэдж видел, что взрыва не произошло. Скиппер пробил ракамата насквозь, разорвав его почти надвое, и врезался в землю.
Уэдж развернул истребитель, чтобы добить уцелевших йуужань-вонгов и хазрахов.
В его правой руке возникла странная боль, и он заметил, что слишком сильно сжимает штурвал.
– Я не скажу этого, – прошептал он себе.
«Зато подумаю. Я становлюсь слишком старым для этого»
«Лусанкия» была сейчас видна невооруженным глазом, крошечная игла, направленная прямо в «Домен Хал».
Цзульканг Ла, посмотрев на нее, раздраженно моргнул, его зрение уже не позволяло ему разглядеть детали. Он махнул рукой своему адъютанту, который правильно понял этот жест и начал настраивать огромную круглую линзу в потолке командного центра. Линза увеличила изображение вражеского корабля, пока оно не заняло всю ее поверхность.
Корабль уже явно получил значительные повреждения. Обшивка была пробита и разорвана почти на всей поверхности корпуса, и напоминала сейчас дорогу, по которой прошли стада ракаматов с боевыми шипами на ногах. Из пробоин вырывалось пламя. Большая часть батарей не действовала. Цзульканг Ла увидел, что только две батареи еще ведут огонь, и то медленный и неточный, не представляя значительной угрозы для скипперов.
Но его все еще продолжали защищать эскадрильи истребителей, в основном сконцентрировавшихся у кормы «Лусанкии».
Касдах Бхал подошел к своему командиру.
– Наши пилоты докладывают, что «Лусанкия» почти уничтожена. Она уже почти не отстреливается, что позволяет предположить, что большая часть ее орудий выведена из строя. Она не сможет причинить вред «Домену Хал».
Цзульканг Ла незаметно переставил ногу, чтобы выполняя удар, не потерять равновесия: это было бы просто позорно. Потом он выбросил руку вперед. Вондуун-крабовая броня усилила удар. Рука в бронированной перчатке врезалась в затылок шлема Касдаха Бхала, заставив его зашататься.
Однако он не упал, быстро восстановил равновесие и обернулся. Цзульканг Ла видел, как выражение лица адъютанта меняется от злости к удивлению.
– Ты видишь, но ты не понимаешь, – сказал Цзульканг Ла, – Они не намеревались использовать орудия «Лусанкии» против «Домена Хал».
– Ах, вот что… – голос офицера звучал как-то даже неестественно умно для него, и следующее его рассуждение окончательно убеждало в этой неестественности, – Значит, неверные хотят принести этот корабль нам в жертву? Они хотят извиниться перед нами? Хотят исправиться, отдав нам свое лучшее оружие?
Цзульканг Ла улыбнулся.
– Ты успешно продолжаешь укреплять свою репутацию идиота. Я рад, что у меня не было таких учеников. Ты не заметил? Они даже не пытались защищать боевые системы корабля, они защищали только двигатели. Это тебе о чем-нибудь говорит?
Адъютант нахмурился.
– Они не хотят, чтобы корабль потерял ход?
– Двигатели «Лусанкии» – ее оружие. Ты уверен, что ты не углит-маскун, внутри которого ничего нет?
Касдах Бхал проигнорировал оскорбление.
– Так они намереваются… таранить нас?
– Что я слышу? Мудрость. Наконец-то догадался… Да, даже углит-маскун может чему-то научиться, если правильно подойти к его обучению.
– Значит, мы должны будем не позволить ей долететь до нас. Или не позволить ей маневрировать, чтобы таранить «Домен Хал».
– Ты делаешь успехи прямо на глазах. Сообщи пилотам мои приказы, углит-маскун…
Три скиппера, все, что уцелело от последней волны, развернулись и бросились прочь.
Несомненно, они соединятся с подкреплениями и через несколько минут вернутся.
Люк проверил показания сенсоров. Двое пилотов его эскадрильи были сбиты, а все оставшиеся истребители получили повреждения. У него самого на правом верхнем крыле и двигателе были видны следы попадания плазменного разряда.
– Эскадрилья, это Черная Луна-лидер. У нас есть пара секунд. У кого сорваны щиты, восстановите их.
Люк развернул истребитель и направил его под корму «Лусанкии» с левого борта. Отсюда открывался хороший обзор на йуужань-вонгский корабль-мир впереди.
– На сенсорах появился истребитель с позывным Черная Луна-11, – это был голос лейтенанта Ниноры Берт, позывной Черная Луна-10. Раньше она была контрабандистом, и вместе со своим фрейтером «Рекордное Время» участвовала в операции по освобождению Борлейас. В этой операции она потеряла свой корабль, и вступила в эскадрилью «Черная Луна», куда ее взяли из-за нехватки пилотов. Успешно участвуя в боевых вылетах, она показала высокий уровень подготовки, и ей было присвоено офицерское звание.
Люк посмотрел на экран, показывавший статус эскадрильи. Действительно, истребитель Черная Луна-11 был активен. Судя по дистанции и направлению, истребитель находился в атмосфере Борлейас.
– Не может быть! – это Черная Луна-5, – Корил до сих пор плавает в бакте где-то в госпитале.
– Это все неважно, – сказал Люк, – Сконцентрируйтесь на поставленных задачах.
– Черная Луна-лидер, это Близнец-лидер.