— Спасибо, Павел Васильевич. Думаю, что так оно и есть. Вот только профессор не совсем точно сказал в своем словаре, что это небольшая комнатная печь, но которую я обнаружил здесь, она большая и тяжелая. Только вдвоем с Михаилом Иванычем мы перетащили ее в здание.
…Через двое суток в Орел возвратились из Ельца Польский и Красиков со всем личным составом штаба и штабным хозяйствам. В основном это были мебель, сейфы и шкафы с документами. Их доставили сюда на грузовиках. Красиков, как только увидел меня, подал мне знак рукой, чтобы я к нему подошел.
— С приездом, товарищ подполковник! Я вас слушаю.
— Здравствуйте, Павел Васильевич. Добрались мы без дорожно-транспортных и других происшествий. А позвал я вас вот по какому делу: поручаю вам срочное задание: в оперативном отделе возьмите расшифрованные донесения и заявки партизанских формирований, выпишите их потребность в оружии, боеприпасах, запишите координаты доставки. После этого мы определим кому, чего и сколько надо доставить самолетами в первую очередь. Сразу же отправим шифротелеграмму командиру авиаполка о потребном количестве самолетов с посадкой. Еще в Ельце я ознакомился с его шифротелеграммой о невозможности в ближайшие дни выделить самолеты для сброса грузов на парашютах, видимо, из-за недостающей авиации сопровождения.
В ту же ночь я выехал на «газике» Красикова в Лебедянь для отправки грузов самолетами партизанам Брянщины.
На следующий день я и Панский сначала занимались подготовкой грузов к отправке, а вечером — их погрузкой на самолеты. Четыре транспортных самолета нагруженных по заявкам командиров партизанских соединений, поднялись в воздух в сопровождении истребителей и взяли курс на Брянский лес. Покидая аэродром, Панский мне сообщил:
— Павел Васильевич, руководители Лебедянского райкома партии уже давно просят подполковника Красикова о встрече в райкоме с участником партизанского движения. И вот только что диспетчер аэродрома передал мне: звонили из райкома партии, сказали: подполковник Красиков просит товарища Гусева встретиться сегодня с работниками райкома и райисполкома. А вы сами-то готовы сегодня к этой встрече? — спросил он меня. Я ответил:
— Просьбу начальника отдела я готов выполнить, согласен встретиться. Расскажу им о брянских и курских партизанах.
К вечеру мы возвратились в Лебедянь, сразу направились в райком. В приемной райкома Панский доложил помощнику первого секретаря:
— Наталья Алексеевна, представляю вам партизана Гусева Павла Васильевича, рекомендованного подполковником Красиковым для встречи с работниками райкома и райисполкома.
Поздоровавшись с нами, она сняла телефонную трубку и доложила:
— Николай Дмитриевич, товарищи Гусев и Панский прибыли. Обратилась к нам:
— Идемте к первому секретарю райкома товарищу Чеснокову Николаю Дмитриевичу.
Как только мы вошли в кабинет, из-за стола поднялся мужчина среднего возраста и роста в военной гимнастерке без знаков различия.
— Здравствуйте, дорогие гости! — обратился он к нам. Подойдя ко мне, представился:
— Чесноков Николай Дмитриевич, первый секретарь райкома партии. Я тоже назвал свою фамилию, имя, отчество, должность и место службы.
После рукопожатий он предложил нам сесть за приемный стол, сел вместе с нами. Как только мы уселись, Николай Дмитриевич поблагодарил Панского за переданную Красикову просьбу об организации встречи работников райкома с участником партизанского движения; отдельно выразил и мне благодарность за согласие на непредвиденную для меня сегодня встречу, а затем сказал: