О том, как самоотверженно сражалась окруженная врагом группировка войск 6-й и 12-й армий под Уманью, приведу несколько строк из книги Г. Андреева и И. Вакурова «Генерал Кирпонос» (1976 г., Издательство политической литературы Украины) о командующем войсками Юго-Западного фронта Михаиле Петровиче Кирпоносе, геройски погибшем через некоторое время. На странице 89-й книги о сражении под Уманью говорится:
«…В кабинет вошел полковник Баграмян. Кирпонос, едва взглянув на него, понял: случилось что-то еще.
— Докладывайте, — устало произнес он. — Баграмян подал телеграмму, доложил:
— В очень тяжелом положении 6-я и 12-я армии. Понеделин и Музыченко просят помощи.
Кирпонос и Тупиков склонились над телеграммой.
Генерал-майор Понеделин, взявший на себя командование окруженной группировкой, сообщал: «Борьба идет в радиусе трех километров. Центр — Подвысокое. В бою все. Пятачок простреливается со всех сторон. Противник непрерывно бомбит. Войска ведут себя геройски. Прошу помочь — ударить нам навстречу».
О битве под Уманью подробно и правдиво написал в книге «Зеленая брама» один из ее участников, талантливейший поэт и прозаик Евгений Долматовский (1985 г., издание второе. Издательство политической литературы, Москва). Читая эту книгу, я мысленно увидел себя, моих командиров и всех воинов этого великого сражения. К большому сожалению, почему-то мало о нем рассказали военные историки.
Евгений Долматовский в своем стихотворном предисловии к книге «Зеленая брама» подчеркнул высокий героизм советских воинов, сражавшихся во вражеском окружении под Уманью в августе 1941 года, призвал послевоенное и все последующие поколения советского народа свято чтить память о погибших советских воинах в этой суровой битве.
Привожу это стихотворение Е. Долматовского дословно.
А теперь я продолжу свои воспоминания о трагических событиях тех дней под Уманью, какими я их тогда видел и помню до сих пор.
Вскоре после вражеского окружения под Уманью в соединениях и частях обеих армий, основательно поредевших в полуторамесячных боях с отступлениями от советско-польской границы, не стало горючего для танков и автомобилей. С болью в сердце мы видели, как огромная наша колонна автомашин, многие из которых везли раненых, стояли без горючего на приколе. По той же причине танки врывались в землю и превращались в противотанковые орудия. А через некоторое время, расстреляв боезапас, потеряли и эту последнюю боевую возможность. Кончились снаряды у артиллеристов, мины — у минометчиков. Экипажи танков, артиллерийские расчеты, минометчики, водители автомобилей шли в бой пехотинцами.
Несмотря на тяжесть боев, трудности окружения, настроение наших воинов было боевым, именно такое, как об этом сообщал генерал Понеделин командующему фронтом в своей телеграмме перед последним штурмом. Командиры и политработники находились в боевых порядках своих подразделений, показывали личный пример в схватках с врагом. А когда появлялись свободные минуты, они рассказывали нам о примерах храбрости, находчивости и героизма воинов окруженной группировки, о том, как героически уже месяц защищают Киев советские воины. Они читали нам сводки Совинформбюро, фронтовые и центральные газеты, сбрасываемые по ночам с самолетов бесстрашными советскими летчиками вместе с сухарями, консервами, медикаментами и перевязочными средствами для раненых.