Митинг открыл Пузанов. Он поздравил всех партизан и жителей села с праздником. Затем выступили комиссар Кривошеев и односельчанка хинельцев — партизанка нашего отряда Анна Николаевна Кузнецова.
Чувство большой радости охватило присутствующих на митинге, когда Кривошеев сообщил о нанесении нашими войсками сильного контрудара по вражеской группировке войск в районе города Орджоникидзе, в результате чего сорвано наступление противника на грозненском направлении.
— …Недалек день, когда наша доблестная Красная Армия будет гнать с советской земли фашистских оккупантов! Так давайте же сделаем все, чтобы выполнить обращение Верховного Главнокомандующего о развертывании всенародной партизанской борьбы в тылу врага! Давайте еще более смело истреблять фашистских захватчиков! — призвал комиссар.
В разгар митинга к Исаеву подошел молодой паренек с автоматом, четко доложил.
— Товарищ командир отряда! Диверсионная группа задание выполнила. На базу возвратились без потерь. На минах, установленных нами под Ворожбой, подорвался и пошел под откос вражеский эшелон. По поручению командира группы докладывает партизан Кузютин.
— А где Капилевич? — спросил Исаев.
— Он на базе. Сильно простудился и заболел.
— А что вам всем стало известно о пущенном под откос эшелоне? — поинтересовался командир отряда.
— Шел в сторону Льгова — на фронт, значит.
— Когда его подорвали? — был следующий вопрос Исаева.
— Третьего, на рассвете.
— А что было в эшелоне? — был последний вопрос командира.
— Шесть открытых платформ с артиллерией, пять товарных и два пассажирских вагона.
Сколько там уничтожено гитлеровцев — пока не знаем. Но Капилевич дал задание подпольщикам сообщить о подробностях и результатах взрыва…
— Товарищи! — обратился Пузанов к собравшимся на митинг. — Наша диверсионная группа подорвала под Ворожбой вражеский эшелон, спешивший на фронт. Это наш подарок Родине к двадцатипятилетию Октябрьской социалистической революции!
Раздались долгие, не смолкающие аплодисменты.
Митинг уже подходил к концу, когда над Хинелью появился самолет-разведчик противника. Он шел низко, отчетливо были видны его зловещие черные кресты. Вскоре послышались взрывы.
— Осколочные бомбы сбросил на лагерь. Наверняка прилетит и сюда, — шепнул Исаев Пузанову, который сразу объявил о закрытии митинга и обратился к жителям с просьбой принять в свои хаты партизан. Жители села стали наперебой приглашать партизан в гости.
Исаев скомандовал:
— Подразделениям рассредоточиться в следующем порядке: конная группа идет на базу, маскирует лошадей под навесами. Роты размещаются по хатам: Маркелова — на северной окраине села, Алексеева — на восточной, Васильева — в центре села. Командный состав остается в сельсовете.
Прошло полчаса. Вражеский стервятник появился снова. На этот раз он сделал два круга, потом бросил несколько бомб на северную часть села и на прилесный поселок. Сделав еще круг, он пробомбил лесной лагерь. К счастью, бомбы не попали ни в одну хату и лишь одна землянка в лагере была разрушена прямым попаданием. В поселке ранило троих партизан, дежуривших на огневых точках. Ранения были не из тяжелых. Наши санитары быстро оказали раненым первую помощь, отправили их в санчасть. К вечеру состояние раненых ухудшилось, и к утру они скончались. Медики доложили, что смерть наступила в результате какого-то химического воздействия. Средствами для лабораторных анализов мы не располагали. Можно было лишь предположить, что вражеские осколочные бомбы имели в себе смертоносное отравляющее вещество.
В тот же день, как свечерело, из Хинели отправился в рейд сводный конный отряд из «боженковцев» и «чапаевцев», всего около двух с половиной сотен всадников, под командованием майора Исаева. А поздним вечером того же дня они атаковали вражеский карательный отряд в селе Сопыч. Уничтожили до роты живой силы противника, захватили несколько пулеметов и полсотни винтовок, несколько тысяч патронов, три воза продовольствия и обмундирования.
Уже перед утром отряд достиг Крупецкого района и 8 ноября нанес удары по подразделениям врага, разместившимся в Нехаевке, Поповке, Большегнеушеве, Макееве.
А 9 ноября конники разгромили полицейские подразделения в селениях Боброве и Маркове, где раздали населению зерно, хранившееся на складе оккупантов.