Я предложил послать к Исаеву двух-трех толковых конников-автоматчиков, чтобы они доложили ему здешнюю обстановку. Пузанов согласился со мной. Маркелов сказал:
— Предложение принимается к исполнению. Такие ребята в батальоне есть. Считаю, что помимо общей обстановки следует доложить командиру отряда, что батальон уже начал демонтаж мельничного оборудования, которое через пару часов, до рассвета будет вывезено и спрятано. О месте, где его можно хранить, мне уже посоветовали партизаны. Оно надежное.
Согласившись со мной и Маркеловым, Пузанов поручил нам отправить конников на нехаевскую мельницу с докладом Исаеву.
В ту ночь, до нашего с Пузановым отъезда в батальон Маркелова, Исаев провел совещание со своими заместителями, аппаратом штаба и командования 1-го батальона, на котором решили раздать крестьянам близлежащих селений муку и не размолотое зерно, скопившиеся на обеих мельницах. Но на второй день выяснилось, что крестьяне отказались принять эту помощь от партизан, опасаясь, что фашисты, узнав об этом, жестоко расправятся с жителями селений, вплоть до их поголовного расстрела или предания огню всех их жилых и хозяйственных построек. Тогда было принято решение зерно и муку переправить в Брянский лес, там партизаны испытывают трудности с хлебом; некоторую часть перевезти в Хинельский лес, где базировались 2-я Курская партизанская бригада и несколько отрядов Орловской области.
Уже после войны бывшие курские и брянские партизаны вспоминали в своих выступлениях в школах о том, что значительная часть этой муки, неизрасходованной партизанскими формированиями, при освобождении этих мест Красной Армией, была передана нашим фронтовым частям и соединениям.
Нехаевская и кольтичеевская мельницы стояли без дела до освобождения от врагов этих районов Красной Армией. А как только из западных районов области были изгнаны немецкие войска, спрятанные основные мельничные узлы были возвращены, мельницы стали снова перерабатывать крестьянам зерно на муку.
Эта операция на водяных мельницах, конечно же была не из самых трудных, из проведенных нами. Следует похвалить наших разведчиков, возглавляемых Василием Поповым, обеспечивших командование своевременными, достоверными и подробными разведданными о противнике. А отсюда и удачные действия партизан 1-го и 2-го батальонов.
5.
Наш отряд, выезжая на боевые операции, после их проведения всегда на день-два останавливался в селах, проводя сходки жителей, рассказывая им об обстановке на фронтах, о действиях курских, сумских и брянских партизанских формирований. Вот и в этот раз мы встречались с крестьянами нескольких селений. За эти дни в наши ряды вступило несколько десятков молодых парней и девчат, повзрослевших за эти почти два года войны.
В селе Поповка Крупецкого района такая встреча нашего отряда тогда переросла в народное гуляние, возникшее у хаты, в которой на время разместился наш штаб.
После встречи с селянами, Исаев снова собрал командиров и замполитов, чтобы уточнить очередные задачи подразделениям. Комиссар Пузанов обратился к нему:
— Ты уж покороче. Николай Стефаныч, а то вон молодежь поет и пляшет, не гоже нам в стороне быть.
— Небось молодицу себе подсмотреть хочешь, — улыбнувшись, пошутил Исаев, Пузанов, да и все мы, присутствовавшие на совещании, тоже засмеялись. После шутки Исаева, Пузанов ответил тоже в шутливой форме:
— А что ж. В народе говорят: не откладывай работу на субботу, а любовь на старость. Так что мы с вами. Николай Стефанович, тоже еще можем тряхнуть стариной не хуже других. А если серьезно, то надо еще раз поговорить с народом, рассказать им последние известия Совинформбюро. Их мне только что передали подпольщики, записавшие передачу московского радио. Кстати и пожилые люди еще не разошлись по домам, смотрят на веселье молодежи.
После короткого совещания мы все вышли на улицу, где уже вовсю веселилась местная и партизанская молодежь. Да и замужние женщины, не получавшие никаких вестей от своих мужей-фронтовиков с начала войны, сегодня решили повеселиться вместе с молодежью. Партизаны батальона Васильева, не занятые обороной деревни и караульной службой, тоже присутствовали здесь. Здесь же степенно стояли местные старики и пожилые женщины, дети.
На «хромке» политрука Ильи Журбенко лихо играл статный конный разведчик Саша Власов, на которого заглядывались и наши молодые партизанки и сельские девушки.
Мы подошли поближе. Под гармошку молодежь задорно плясала, распевая частушки. Некоторые из них я помню до сих пор.