На следующий день, как сообщили газеты, на стенах
бумажной фабрики в Измире рабочие написали огромными
буквами: «Да здравствует мир! Да здравствует Сталин!»
Лицемерия и лжи всегда были полны слова и дела тех, кто
толкает нашу родину в пропасть. Но теперь они не хотят
утруждать себя даже ложью. Газета «Ени Сабах» цинично
пишет: «Кого и зачем стесняться? За нами стоит Америка...
В течение четверти века у нас существует тоталитарная
диктатура, рядящаяся в демократические одежды. Этот режим ни
на волос не отличается от фашистской диктатуры Франко в
Испании». А «Джумхуриет», дополняя картину, требует: «Мы
должны отбросить демократические одежды, это несчастье
господне». Кемалистам уже стал обременителен даже
псевдодемократический халат.
ЗАПИСКИ БЕЛЬГЕТОПЛАРА
В годы второй мировой войны кемалисты называли
Турцию «страной нового порядка». Тогда они строили свои
авантюристические расчеты на «толстых Бертах» Круппа. Теперь
они называют Турцию «маленькой Америкой» и уповают на
атомную бомбу.
Народ не забывает ничего. Все берет на заметку. Если он
не может чего-либо сказать открыто, он прибегает к
иносказанию; все получает свое имя, свое прозвище. Это стало
традицией, к этому народ привык за долгие сотни лет насилия и
гнета. Папаша Бельгетоплар («Собиратель фактов»)-один из
таких народных образов. Он символ долгой памяти народа, его
исторической мудрости.
Изо дня в день ведет Бельгетоплар свои записи. Вот
некоторые из них:
«18 июня 1941 года. Анкара заключила с Гитлером пакт
дружбы. Лондон этим вовсе не обеспокоен...»
«22 июня 1941 года нацистская Германия под покровом
ночной темноты предательски напала на Советский Союз... Всего
через три дня после заключения пакта Берлин - Анкара!..
«Дранг нах Остен» начался... План закабаления Турции —
тоже часть «Дранг нах Остен»...»
«5 сентября 1942 года. Сараджоглу в Эрзруме. Выехал в
инспекционную поездку по русской границе...»
«19 сентября 1942 года турецкая армия концентрируется на
восточной границе. Приказ «Боевая готовность № 1» в
конвертах с сургучными печатями спущен всем командирам рот...»
«23 сентября 1942 года. «Германская армия должна в
Сталинграде уничтожить Советскую Армию до последнего
солдата», — пишет официоз «Улус». Говорят, если бы была услы-
шана собачья молитва, вместо дождя с неба падали бы кости...
Но как кемалисты ненавидят Советский Союз!»
«27 ноября 1942 года. «Необходимо лишить Россию богатых
промышленных и сельскохозяйственных районов от
Каспийского до Черного моря. Нужно уничтожить русский флот в
Черном море»,— требует «Улус». Вот уж — что у кого болит,
тот о том и говорит! Кемалистские главари открыто заявляют,
что надеются получить жирный мосол с разбойничьего стола
нацистов...»
«1942 год. У стен Сталинграда идут невиданные бои. Даже
оголтелый фашист Атай вынужден признать, что «советский
строй оказался намного крепче немецких танков и пушек».
Поздно спохватились! Героизм советских воинов показал, на
что способен свободный человек социализма. История еще не
знала такого полководца, как Сталин... На берегах Волги
решается судьба человечества...»
Еще несколько строк из записок папаши Бельгетоплара:
«1942 год... Газеты сообщают: «Коммунисты распространяют
воззвания. Между минаретами мечети Сулеймание они
повесили тридцатиметровый красный транспарант с огромным
лозунгом: «Долой фашистское правительство Анкары!»
«1943 год. Большие группы коммунистов осуждены
военными трибуналами... В Карее расстреляны два унтер-офицера и
пять офицерОЕ-коммунистов. Одного из них звали Омар
Йылмаз...»
«1944 год... 55 молодых антифашистов преданы суду
военного трибунала... В охранке их подвергали страшным
пыткам...»
«СОРОК РАЗБОЙНИКОВ»
Так народ называет главарей турецкой буржуазии -
заправил фашистских партий и связанных с'Вашингтоном
реакционных турецких правителей.
«Сорок разбойников» не желают выпускать из лап свои
доходные вотчины. Но будущее внушает им большие
опасения. Такой туз, как Иненю, на всякий случай купил себе
имение в Калифорнии. Многие из них предпочитают хранить
свое золото в сейфах швейцарских, лондонских и
нью-йоркских банков. Бия себя кулаками в грудь, они кричат: «Мы
националисты!» Но доллар для них выше лиры. «Мы турки!» —
Уверяют «сорок разбойников». Но для вящшей
предосторожности вместо того, чтобы строить заводы в Турции, они держат
огромный капитал, выжатый из народа,- двести миллионов
долларов! - замороженным в нью-йоркских банках.
Продажные писаки и политиканы называют Сараджоглу и
Баяра, Урана и Мендереса, Коралтана Инана, Сака и Караос-
маноглу, разбогатевших на коррупциях, крупном
казнокрадстве и ограблении угнетенных национальностей,
«избранными», «высокопоставленными деятелями».
Один из этих лакействующих перед Уолл-стритом
разбойников заявил в Сивасе: «Бумага и радио, типографии и
кинотеатры, газеты и полиция, суды и казармы, казна, тюрьмы и
банки, меджлис и армия — все это, вся государственная
машина в наших руках... За нами стоит Америка... Пусть наши
внутренние враги знают это».
Действительно, в руках у эксплуататорских классов
мощный аппарат. Но народ против них. Вот почему они называют
турецкий народ «внутренним врагом».
В Вашингтоне дергают за нитку — и в Анкаре фашистские
депутаты выскакивают на трибуну меджлиса и кричат:
— Мы заработали право вступления в
Северо-атлантический союз пролитой в Корее кровью меметчиков! Надо
поставить на карту все, что есть у турецкой нации! У того, кто
откажется от сладкого пирога, пусть выпадут зубы!
Анкарские торговцы пушечным мясом в качестве пая в
организованный американскими фабрикантами смерти
агрессивный северо-атлантический трест обязались внести
миллионы жизней турецких солдат, все достояние народа и всю
территорию Турции. Это у кемалистов называется
«целостностью нации», «целостностью территории». Они бьют в
барабаны на газетных полосах, трубят в фанфары на каждом
перекрестке: «Война... Война... Тотальная война».
ВЧЕРА и СЕГОДНЯ
Прошли годы. Мы снова скитаемся по тюрьмам и этапам.
На этот раз под конвоем жандармов в наручниках ведут нас
с востока на запад... ^
Мы идем до южным волостям Чукурова. Хлопковые поля.
Сюда стекаются тысячи крестьян, у которых в родной деревне
не осталось ни кола, ни двора. Нищета и голод бредут по
дорогам.
Адана. На площади у моста рынок батраков. Это постраш-
нее, чем старые рынки рабов. Пятьдесят тысяч безработных на
этом рынке.
Идет дождь. Нас не принимают ни в местной тюрьме, ни
в жандармском управлении. «Ваши бумаги выправлены в
Синоп».
Мы стоим на площади у здания вилайетского управления.
Вымокли до костей. У меня начался приступ малярии, всего
трясет. Чтобы не свалиться на мостовую, опираюсь на плечо
товарища. Конвоирующие нас жандармы растерялись: не
знают, что делать.
Мы кричим во весь голос: «Долой фашизм!» Я дрожу от
холода, горю. Поем песни. Прохожие останавливаются. Несмотря
на дождь, собирается толпа. Наконец являются прокурор и
начальник жандармерии. Полицейские разгоняют народ.