Ладно, решим, – махнул рукой Сигов. У этой толстой Светы из бухгалтерии, кажется муж в спецохране нашей работает. Через него на руководство выйдем, пообещаем им в их будку обогреватель какой-нибудь, или кресло, или телек поновее из запасов, и ветеранов пропустят. Надо бы, кстати, коменданту Тыркову звякнуть, спросить что у них там на складе ещё осталось, заодно проконтролировать не забухал ли он. И себе кресло заодно поновее взять, а то это уже еле живое. И Люське бы позвонить надо. Люська числилась младшим инспектором в одном из хозяйственных отделов, но работала кадровиком в паре с Сиговым. Точнее работала она одна, а Сигов только спихивал ей почти все свои дела. Люська: высокая, худая, с чёлкой старшеклассницы, некрасивая деваха двадцати пяти лет, безропотно тащила два кадровых участка в обмен на редкие сиговские коробочки «рафаэлло» и ещё более редкий секс. Последний выполнял функцию ворошения затухающих углей девичьих надежд на счастливое семейное будущее и воспринимался Сиговым, как сугубо техническая процедура.
А, ладно… – кадровик устало потёр глаза.
Об этом я подумаю завтра.
Сигов запер кабинет, откинулся на опасно крякнувшем кресле и почти сразу заснул.
Их было двадцать. Боевых товарищей. Глаза бойцов горели суровым огнём. Крепкие ладони сжимали винтовки и пистолеты-пулемёты.
«Надо что-то сказать», – подумал Сигов.
– Товарищи бойцы! – бодро выпалил кадровик. – Враг силён. Нас мало, а их много! Но их не так чтоб много, а нас мало, но немало! И в этом наша сила! Ура, товарищи!
Бойцы нестройно загудели.
– И всем сдать на день рождения Якименко и Поповой!
Это из задних рядов добавила Венера Цыренжабовна.
Она тоже была здесь.
– Жабовна, это уже не важно! – махнул Сигов.
Отработанным движением суриката он выглянул из окопа. Танки, как громадные измазанные бурой грязью крабы, безостановочно пёрли прямо на них.
Сигов вздохнул. Пахло сырой землёй и хлебом. И нагретым на солнце металлом. И немного килькой.
«Видно, помирать пришла пора, – спокойно подумал Сигов. – Граната! У меня же есть граната!»
Он засунул руку в карман. Пальцы ощутили знакомые очертания.
«Лишь бы не подвела!»
Сигов боевито замахнулся. Граната в ладони вдруг задёргалась и матерно заверещала. Сигов перевёл на неё взгляд. Это была не граната, а генерал, только размером с белку. Генерал дрыгал коротким лампасными ножками, топорщил усы и пучил глаза. Из его криков было ясно, что тот недоволен работой Сигова и вообще его личностью в целом. Сигов, как самокритичный сотрудник, даже был согласен с парой замечаний, но сейчас было не до рефлексии.
Танки рычали уже совсем близко. Бойцы в окопе с надеждой смотрели на Сигова с гранатой-генералом в руке.
«А будь, что будет!» – решил Сигов и выдернул чеку. Генерал тонко запищал, оплакивая оторванную честь, и в следующий момент он уже летел, кувыркаясь, над полем боя. Желтоглазые лютики, дальний лесок и облака закрутились калейдоскопом. Потом возникла бурая крыша железной машины, на которой сидел фашист с лицом белобрысого Стасика и играл на губной гармошке. «Yesterday» Битлов, – успел подумал Сигов прежде чем генерал со страшным грохотом взорвался, повалив набок и танки, и Сигова с бойцами, и саму землю.
Сигов очнулся на полу кабинета. Поломанное кресло в согнутой позе павшего бойца лежало рядом.
«Надо же было так задрыхнуть», – зевнул Сигов и потёр ушибленный бок. «Точно надо Тыркова напрячь насчёт кресла. Совсем на хер развалилось».
Сигов поднялся. В дверь забарабанили. Судя по силе и частоте ударов стучавший обладал должностью не менее начальника отдела. Ну или был экстремальным мазохистом.
Сигов открыл.
На пороге стоял невысокий плотный черноволосый человек с золотым зубом.
– Что опять бездельничаешь? – с кавказским акцентом произнёс золотозубый.
– Так обед же, – ответил Сигов и снова зевнул.
– Какой обед да? Пол-четвёртого уже. Ты чё?
– С документами работал, Максим Михайлович, – соврал Сигов.
Причём соврал дважды. Во-первых, он не работал с документами, а натурально спал. А во-вторых, золотозубого звали не Максим Михайлович, а Максудсултан Мардангамидович. Был он начальником административного центра, в который входил секретариат, отдел кадров, юристы и прочий аппарат. Должность начальника была номинальной. Отделы сами знали что им делать. Золотозубый в их работу не лез, понимая, что только навредит. Для изображения контроля придумал отчёт о выполнении основных мероприятий за неделю. Сигов каждую пятницу менял цифры в колонках принятых/уволенных/переведённых, количестве выписанных отпусков и отработанных больничных. Цифры, как обычно, брал с потолка. Увесистую папку с такими же полоточными отчётами относили золотозубому. Тот потом всю следующую неделю в перерывах между телевизором и походами на совещания их почитывал и все были довольны.