- Да.
Горин смотрел в упор, никак не выдавая эмоций. А женщина еле сдерживала улыбку:
- Причём это следы разумной цивилизации.
Он догадался, но не проявил веселья:
- Вот как? Спроецируй отчёт.
- Всего секунду. Не местная биология. Высокого уровня развития.
Исследовательница с торжествующим видом продемонстрировала, держа в пальцах - древний стальной болт с отчетливо читавшимся «СССР» на шляпке.
Окраина китайского района. Через четверть часа начнётся новый день.
В Нью-Йорке нет полной темноты нигде и никогда. И ночное небо тут скорее тёмно-серое, а не чёрное. И звёзд от силы пять, остальным не пробиться сквозь пыл марева.
- А почему ты пришёл опять? - Су Ке курила, уперев худые ножки в ржавое ограждение крыши.
Эдельвейс сел рядом, на предусмотрительно постелившемся моментальном ламинате - большой богач мог позволить себе постоянное сопровождение мириадами нанороботов.
- Сам не знаю, - он, брезгливо морщась, смотрел на жизнь трущоб внизу. Оттуда шёл запах жирного шашлыка вперемешку со смрадом от какой-то химической шарашки. В ночной жизни окраины суетились мелкие люди, пугливые, полусогнутые, замученные. Кричали, галдели, ругались. Су Ке из них, такая же грязь. Действительно, зачем пришёл?
- А вон там знаешь, какая звезда? - она указала длинным ноготком в мутное небо, попутно стряхнув пепел.
Майк недовольно устремил глаза ввысь и меньше чем через секунду посмотрел на неё:
- Не знаю, какая разница?
Девушка не ответила взглядом, рассматривала лисьими глазами красную искорку:
- Марс! - и с наслаждением выдохнула густую пахучую струю дыма.
- Зачем ты куришь? - он нахмурил брови, переходившие в затейливый узор на висках.
- Я хотела туда попасть. Не вышло.
- Почему?
- Да очень рано начала работать... Ну, по известной части. Части тела. Хм. И мне это даже нравится. Чокнутая. А они, в службе отбора - моментально разведали. Туда не берут таких, как я, работящих, - она посмотрела на него, расплывшись в улыбке. - Им такие специалистки не нужны. Только чистенькие, умненькие, лучшие из лучших, отборная элита по всем параметрам! - Су Ке тут же стала серьёзной и снова отвернулась.
Концовка фразы задела Эдельвейса. Он наморщил нос и сказал высокомерно:
- Знаем мы эту их белую кость.
- В смысле?
- Неважно.
- Да в курсе, что твои, как ты их называешь, братья - недовольны, что вас причислили к таким, как я.
- Поосторожней с высказываниями!
- Да мне-то чего бояться? Одна мечта была всего - вот он! - девушка указала на Марс и затушила сигарету. - Но сама себе по недоумию закрыла дорогу туда. Даже курить начала со зла. Ничего мне в жизни не светит, и терять нечего.
Майк молчал. Её слова были точны и разумны.
- Су, оранжен хочешь?
- Изредка покупаю. Дорогая штука, зараза. Конечно, хочу. Есть? - она повернулась безо всякой поспешности. Жажды по уникальному напитку не было, но хочет его всякий.
- Мне в момент доставят в моих краях.
- Ого. Предлагаешь дрянной девке турне в эдем?
Он усмехнулся:
- Иногда приятно почувствовать себя волшебником.
- Мне это нравится. Я отработаю...
- ...Необязательно. Во-первых, с этим занятием нет проблем. А во-вторых... во-вторых! - он почему-то не решился назвать прямо главную причину.
- Ты какой из трёх типов оранжена пьёшь, Майк?
- Верхний, насыщенный.
- Ого. Ради нирваны, значит?
- Да. Глуповато, конечно, немного. Ну да ладно. Пресыщенность - бич моего круга. Хм... - он вдруг понял ответ на её первый вопрос. И она тоже:
- Ты пришёл ко мне... Захотел меня ради новых впечатлений?
- Су Ке... наверняка средний концентрат приходуешь?
Она смотрела с прищуром.
- Да. Чтобы придти в начало координат. Как вещает слоган рекламы оранжена.
- Верно. Самое распространённое предназначение. А вот Исида слабый вариант пьёт.
- Ты знаком с ним? - девушка впервые удивилась.
- Конечно, - Майк поморщился. Опустил голову, потерев глаза.
- Интересно как... Значит наш самый главный босс просто чуть бодрится им и всё?
- Да. Ладно, пойдём! - Эдельвейс встал рывком и протянул ей руку.
Окраина Нью-Йорка. Развалины старого завода. Ржавчина, грязь, мрак. Бой.
Засада.
Как угораздило? Где недосмотрели?
Вспышки, грохот, треск. Где-то на отдалении кто-то орёт истошно на одной ноте. Рядом валится солдат - лбом в пол, согнувшись под прямым углом. И лежит, противно дрыгая ногой. Тяжёлый свинцовый горох хлопает наотмашь по стене над головой, брызги отбитого бетона секут лицо и руки. Кислый запах - мясо и порох. И гарь.
Ба-бах! - совсем рядом. Свалило с ног и оглушило. Но пока жив хоть кусок мозга - выбранная цель не забывается. Шатаясь, словно пьяный - Глеб вскочил. Подобрал выбитый автомат, бежит. Хватает стиснувшего зубы бойца с простреленной ногой. Так медленней, но никогда не бросают тех, кого можно вытащить!