- Точно так. Голубятня голубой планеты коробит меня. Давай смотреть в отрыве от смысла, если можно так сказать, - она невозмутимо уминала салат, глядя прямо перед собой.
- Хорошо. Цепную реакцию в среде журналистов остановить можем?
Женщина коротко посмотрела на него:
- Прямо в этот момент не резон. Самую секунду позже. Сейчас активная стадия роста во весь рост. На примере живого организма - абсолютно все клетки юны, растут и делятся. Надо подождать совсем чуть - пока не появятся первые признаки антагонистического процесса. Пока не родятся крошечные ростки умирания затеи. Вот тогда начнём вводить стержни в реактор, будем тормозить деление клеток. Верно, товарищ Алекс?
Он кивнул.
Жилая резиденция главы Американского союза. Выходной. Утро.
- Итак, как там поживают наши братья марсиане? - Исида отпил чай, хлюпнув по-стариковски. Затем покачал головой, досадуя по поводу этого простецкого звука.
В комнате никого не было, седовласый президент говорил сам с собой.
Он жил один давно, жена умерла в довольно раннем возрасте. И с тех пор, смирившись со страшным горем, но не желая быть ни с кем, кроме неё - японец хранил верность ушедшей супруге. Здесь, в столовой дома - в углу мерцала голограмма её, улыбавшейся и мило кланявшейся стареющему мужу.
Со временем боль утраты почти сошла на нет, и рана заросла. Теперь в случившемся тридцать с лишним лет назад виделась мудрость. И жизненные тяготы после такого переносились легко, даже со снисходительной усмешкой. Из-за этой вечной полуулыбки и склонности к философствованию - Такэси-сан и обрёл мнение толпы о нём, как о мудрейшем из властителей Америки.
- Господин президент, вы дозволите к вам? - вдруг возникла проекция неутомимой помощницы. Она и сегодня не изменяла своему пристрастию к светлым нарядам.
- Почему бы и нет? Только в каком смысле - ко мне?
- Я у порога вашей резиденции, босс.
- Настолько важен повод, чтоб наведаться к одинокому мужчине домой?
- Исключительно важен, босс.
Исида насторожился - весь подчёркнуто строгий тон обращения подтверждал необходимость личной встречи.
- Хорошо, входите.
Заинтересовавшись демонстративной корректностью Антуанетты, обычно говорившей гораздо фамильярней, как свойственно юным выскочкам - президент вышел навстречу.
За границей личных апартаментов, внутри которых его трудно было отличить от множества соотечественников, достигших высот в каком-либо деле - всё сразу начинало напоминать о том, кто здесь обитает. Щёлкнув каблуками, вытянулись в струнку охранники у дверей жилища. И затем это клацанье и взгляды, взметающиеся к потолку - шли волной, чуть упреждая идущего старика. Японец не обращал внимания на привычное ему зрелище, любого в стране могшего привести в эйфорию от осознания важности персоны. Попискивали детекторы, полыхали всполохи служебных проекций, шуршали имитации раций, суетилась охрана - по коридорам шёл глава страны. Шёл очень бодро для своих семидесяти пяти лет.
Светловолосая пресс-секретарь шагала навстречу уверенно, широкие бёдра крутили круги как у заправской богини подиума. Длинные шпильки туфель скандинавской дивы делали её немалый рост ещё выше.
- Нужно туда, где нас точно не услышат, - покосившись по сторонам, пробормотала, не двигая губами, Антуанетта. Исида посмотрел на неё снизу вверх и кивнул.
- Ну, вот тут точно полная защита, - сказал он, доведя гостью до своей обители и войдя с ней в столовую.
- То есть? Насколько полная? Простите, мой босс, но редко бываю настолько близка с вами, если можно так выразиться, - девушка поклонилась.
- Тут ложная реальность. Намеренно смешанная с настоящей, для более надёжного обмана прослушивающих. В любом случае найдут способ проникнуть, если ставить глухой блок. Поэтому просто вбрасываем шпионам иллюзию, перемежая с реальностью, - японец подумал и уточнил. - Господа из наших служб безопасности вбрасывают, разумеется.
- Окей. Сейчас именно так?
- Всегда так. Когда информация не важна - идет картинка реальности. В моменты, требующие конфиденциальности - запускается реконструкция, имитация. Сложная и изящная защита. Вот именно такую систему пока никто не раскусил... Вроде бы. Итак?
Антуанетта вынула и молча положила перед ним листок обычной бумаги, на котором был написан абзац текста простым карандашом.
Японец прочитал и поднял бровь:
- В самом деле так? Как тут написано?
- Да, - девушка помолчала, выдерживая эффектную паузу. Как всякой молодёжи, ей не чужда была картинность в некоторых действиях. - Теперь понимаете, насколько всё становится серьёзным? Это не милая забава с оранженом и or-31.