Роман «Сатанстоэ» возвращает нас к циклу американских романов Ф. Купера. Нового мы найдем в нем очень мало. В нем повторяются картины сражений во время англо-французской войны в Канаде, жестокости индейцев и смертельные опасности, преследующие героев. Благородная фигура Сускезуса во многом напоминает героя романа «Последний из могикан» — Ункаса. В романе повторены и все недостатки произведений Ф. Купера, посвященных завоеванию белыми девственных пустынь Америки. Индейцы изображены в слишком мрачных красках, а ограбление их белыми, за бесценок скупающими огромные земельные пространства, встречает в устах героя повести нелепое оправдание: дескать, земли эти были завоеваны. Ф. Купер, в полном соответствии со своими предрассудками буржуазного писателя, не может понять, что само по себе завоевание Америки, сопровождавшееся беспощадным вытеснением индейцев, не имеет оправдания. Рисуя отдельных благородных и привлекающих симпатии индейцев, он не пытается глубже и серьезнее проникнуть в характер всей индейской расы, ограничиваясь описанием бьющих в глаза жестокостей…
С ложной идеализацией выведены Купером в этом романе и другие действующие лица — офицеры.
Но роман интересен не с этой стороны. В нем мы не найдем правдивого изображения эпохи. Он волнует и захватывает умело развернутым драматическим сюжетом, который, при всей своей сложности, не может вызвать упрека в искусственности или нарочитости. Мужественные, прямолинейные герои Ф. Купера, борющиеся среди бушующего половодья, пробирающиеся сквозь чащу девственного леса, осажденные в одиноком поселении индейцами, — волнуют, прежде всего, твердостью своей воли, своей дружностью, находчивостью и неустрашимостью. Такие качества нужны нам и в современниках, соединенные с борьбой за освобождение угнетенных и эксплоатируемых, без различия цвета кожи. Но новые люди должны бороться не за личное счастье: их судьба должна быть кровными нитями связана с судьбой всего борющегося класса, нам нужны не герои-одиночки, а революционеры — участники коллектива. Мужество, стойкость, вера в победу должны быть их неотъемлемыми качествами. Настроенность романов Ф. Купера в этом отношении примыкает к тем настроениям, какие мы хотим воспитывать в людях нашего класса…
Роман «Сатанстоэ», как и «В Венеции», менее ярок вначале. Но последующие главы изобилуют такими драматическими эпизодами и яркими описаниями, какие не уступают лучшим страницам знаменитого романиста…
Глава I
Солнце скрылось за вершинами Тирольских Альп, и луна уже поднялась над островом Лидо; сотни пешеходов выходили из узких улиц Венеции[1] и направлялись к площади святого Марка; галантные кавалеры, франтоватые горожане, солдаты-далматинцы, матросы с галер, евреи-ювелиры из Риальто[2] и купцы с востока, путешественники, авантюристы, аристократы и гондольеры[3],- все стремились к центру общих развлечений. Робкий вид и безразличное выражение лиц одних, степенный шаг и беспокойные взоры других, хохот весельчаков, взвизгивание певиц и свист флейтиста, кривлянье шута и сосредоточенный вид импровизатора[4], деланная и грустная улыбка арфиста, крики продавцов воды, капюшоны монахов, султаны военных, гул голосов, шум и движение, — вместе с характерной обстановкой площади невольно приковывали внимание зрителей.
Расположенная на границе западной и восточной Европы и находясь в постоянных сношениях с Востоком, Венеция, более чем какой-либо иной из многочисленных портов этого побережья, поражала пестротой типов и костюмов. В эпоху, к которой относится наш рассказ, Королева островов, как называли Венецию, хотя и перестала уже быть владычицей Средиземного и даже Адриатического моря, но оставалась еще богатой и могущественной. Она не утратила своего значения, и ее торговля, хотя и переживавшая упадок, все-таки могла поддерживать еще внешний блеск города.
Обширная площадь святого Марка быстро наполнялась: кофейни и таверны, устроенные под портиками, окружавшими площадь, были уже полны посетителей. В то время как под арками все было залито светом факелов и ламп, ряд зданий, называемый Дворцом Прокураторов, массивные постройки Дворца Дожей[5], древнейший собор святого Марка[6], гранитные колоннады Пьяцетты, триумфальные мачты Большой площади и высокая башня Кампаниле казались спящими в мягком полусвете, отбрасываемом яркою луною.
1
Венеция расположена на 118 островах, почти в четырех километрах от материка, и перерезана 157 каналами.
3
Гондола — особого устройства лодка, служащая основным средством передвижения в Венеции, по пересекающим город каналам. Гондольер — лодочник.
4
Импровизатор — поэт, сочиняющий стихи к случаю, сразу, без предварительной работы над ними.