Бросившись ничком, я кое-как освободился от лямок и скатился в кювет. Я слышал, как вертолеты закладывают вираж, возвращаются, обрушивают на полотно новую лавину огня. В ответ щелкнул одиночный пистолетный выстрел - или мне померещилось?
- Анита! - закричал я.
Перед моим внутренним взором предстала страшная картина: горгозавры будущего перемалывают ее юное тело в своих челюстях и брезгливо выплевывают по кусочкам.
Я лежал окаменев, пока не наступила тишина. Оба вертолета приземлились; тогда я позволил себе поднять голову.
К настоящему времени я, пожалуй, неплохо разобрался в том, что произошло, хотя подробностей мне никто не объяснял. Группа сама сообщила о местонахождении поезда по радио, основываясь, вероятно, на показаниях приборов локомотива - там же есть счетчик пройденного пути; это было нужно хотя бы для того, чтобы спасательный поезд с припасами для заложников мог остановиться на достаточном расстоянии и не нарваться на мины. С целью убедить нас, что состав и рельсы брошены на произвол судьбы, на порталы туннелей Свенсона подали избыточную нагрузку. Психологи трудились не смыкая глаз, стараясь предугадать, к какому решению придут террористы. Тем временем вокзалы Нью-Стрит в Бирмингеме и Юстон в Лондоне были оцеплены, и прибывшие ученые спешно возвели новые арки Свенсона, отличающиеся от стандартных. Как только поле между вокзалами восстановилось, сквозь арки пропустили вертолеты с заданием неотступно следовать вдоль линии. Из мелового периода их было не видно, не слышно, а пилоты видели прошлое ясно, как через окно. Обнаружив террористов, командир операции радировал просьбу отключить поле: по-видимому, в новом нетрадиционном туннеле это стало возможным и было сделано. Надо полагать, тот факт, что вертолеты ни на что не опирались, а висели в воздухе, облегчил задачу их перемещения в прошлое и наоборот. Вооруженные вертолеты вынырнули прямо над головами террористов и перебили их.
Включая капитана Джонса. К своему несчастью, он находился в самой середине группы.
Когда я посмел оторвать голову от травы, то на миг заподозрил, что мои "спасители" прибыли отнюдь де из Британии XX века. Над месивом тел склонились два вооруженных серых существа с вытянутыми мордами и в тяжелых очках. Какого черта им понадобились защитные костюмы? Дышат" было легко, воздух почти пьянил чистотой. Кое-как встав, я поднял руки вверх и крикнул:
- Я пассажир! Заложник!..
Вытянутые морды резко обернулись ко мне, но я понимал, что стрелять в меня они не станут. Перед атакой у них было вдоволь времени, чтобы разглядеть белокожего человека, бредущего в арьергарде, особняком от террористов. Вывод, что я не участник группы "Летнее пламя", а лишь подневольная жертва, напрашивался сам собой. Кроме того, им, вне сомнения, была нужна информация.
Один из вертолетов остался в меловом периоде, очевидно, приняв командование поездом. Меня вернули по воссозданному полю Свенсона в мое настоящее в другом вертолете, но перед тем меня заставили, тоже надеть защитный костюм.
Была ли потенциальная возможность заразы лишь предлогом для того, чтобы изолировать меня в суровом карантине, или это было действительно неизбежно? Не знаю. Восемьдесят миллионов лет - долгий срок. Вирусы и бактерии, процветавшие в меловом периоде, могли вымереть, исчезнуть или мутировать, превратившись во что-нибудь более знакомое, точно так же, как вымерли динозавры, а другие виды резко изменились. В своем первозданном виде микробы мелового периода способны опустошить современный мир. Поэтому необходимы тщательные исследования на мышах, морских свинках и обезьянах, которых подвергают воздействию нашей крови - крови тех, кто вернулся из прошлого. Так, по крайней мере, заявляют мои тюремщики.
Я не осведомлен о том, каким образом спасали пассажиров "Интерсити", хоть меня и заверяют клятвенно, что их спасли. Может, и лгут; но допускаю, что пассажирам доставили вертолетами воду и пищу, а затем по три-четыре человека за рейс переправили в Лондон и Бирмингем, разумеется, в защитных костюмах. Их допросили поодиночке, за ними понаблюдали какое-то время, а потом что? Отпустили к семьям?
Мне повезло гораздо меньше.
- Скажите все-таки, мистер Келли, почему террористы назвали себя группой "Летнее пламя"? - спросил меня динамик, наверное, в сотый раз.
Из-за стекла - с моей стороны зеркального, а с другой прозрачного - меня допрашивают разные голоса, но этот звучит особенно часто.
- Я уже объяснял вам это до полного посинения.
- Если вы действительно посинеете, мистер Келли, придется заподозрить худшее - что вы заразились. Почему вы оказались заодно с террористами? Назовите, наконец, истинную причину!
- Вовсе я не был с ними заодно! Я категорически не согласен с ними и с их методами!
- Тогда почему вы сопровождали их? Большей частью голос терпелив и даже участлив, но может и прикрикнуть.
- По той же причине, что и капитан Джонс.
- Он был в наручниках, а вы нет.
- Как же это вы разобрались, кто был в наручниках, после того как разнесли всю группу на куски прямой наводкой?
Я умею дерзить, если захочу, понемногу на каждом допросе, но могу и унизиться до смиренной мольбы.
- У вас много родственников-ирландцев, мистер Келли?
- А вы что, до сих пор не выяснили?
- Зачем вы три года назад ездили в Кейтнесс? На самую макушку Шотландии, безлюдную и голую...
- У нас были свободные деньги. Вот мы и решили взять напрокат машину и проехать до самого поселка Джон о'Тротс...
По правде говоря, мы тогда вышвырнули деньги по минутному капризу, потому что вообразили себе, что напали на рог изобилия, - только рог на поверку оказался хиленьким и вскоре опустел. А в