Пока она пила, запрокинув голову, Энтони как завороженный смотрел на ее изящную шею.
— Кто вы?
— Никто, — сказала она, возвращая ему бутылку. — Спасибо.
— Почему вы здесь? Она тихо засмеялась:
— По той же причине, что и вы. Спасаюсь от дождя. Она вся дрожала и постукивала зубами от холода. Он пододвинул бутылку к ней поближе:
— Пейте.
Она охотно откликнулась на предложение:
— Еще раз спасибо. Это поможет мне согреться. — И, предварительно отхлебнув немножко бренди, спросила: — Как вас зовут?
— Тони, — произнес он, на секунду замешкавшись. Так называла его только Дженна. — Почему вы сегодня торгуете так поздно?
— Я хотела продать все апельсины. Сегодня неудачный день.
— Да. Определенно неудачный, — согласился Энтони, заглянув в корзину с нераспроданными фруктами. Время перед Рождеством никогда не бывает удачным. В эти дни вечно происходят неприятности. Во всяком случае, с ним они регулярно происходили именно перед Рождеством.
— Вы, наверное, слишком много проиграли сегодня?
— Откуда вы знаете, что я играл? — поинтересовался он. Она пожала плечами:
— Разве не этим заняты молодые щеголи? Либо играют, либо распутничают.
Энтони подумал, что, возможно, она не так уж невинна, как кажется.
— На самом деле сегодня я выиграл очень приличную сумму, — заявил он, и в его голосе прозвучала гордость. — А что вы делаете со своими деньгами?
— Вы имеете в виду те гроши, которые я выручаю от продажи апельсинов? — Она поджала губы. — Я просто пытаюсь выжить.
Он подвинулся и задел ее плечом. В кармане его пальто раздался звон монет.
— А что, если я куплю у вас все оставшиеся апельсины?
— Я не принимаю подаяния. Мне нужны деньги, но я привыкла их зарабатывать.
— Хм, щепетильная женщина. — Он осторожно придвинулся к ней поближе. — Мне это нравится.
— Я лучше пойду домой, — прошептала она.
— Не уходите.
Он повернулся к ней. Их разделяло всего несколько дюймов. Желание сократить это расстояние и коснуться губами ее губ стало почти непреодолимым. Интересно, такая ли она сладкая, как ее апельсины?
— Глотните еще. — Он отстранился и протянул ей бутылку.
— Мне нужно идти. — Она устало поднялась на ноги и взяла корзину. — Я…
Энтони поспешно вскочил.
— Я хочу поцеловать вас, — прошептал он, поймав ее в ловушку между своим телом и каменной стеной церкви.
— Нет, — еле слышно возразила она.
— Мне нужна женщина, не похожая на ту, — пробормотал он.
Притянув ее к себе, Энтони скользил языком по ее губам, пока они не открылись ему навстречу.
Охваченный страстным желанием, он думал только об одном. Он должен обладать ею. Он так нуждался в ее нежности и теплоте! Накрывая рукой ее грудь, он услышал прерывистый вздох.
— Нет! — тихо вскрикнула она. — Нельзя же так…
Но Энтони зашел слишком далеко и уже не прислушивался к тому, что она пыталась сказать.
Глава 2
Лондон, 1817 год
Энтони с грохотом захлопнул за собой дверь и, не глядя, швырнул шляпу в дальний угол комнаты. С чего это он так разволновался сегодня? Разве за последние восемь лет ему не пришлось несколько раз побывать в подобных ситуациях?
Он подошел к камину и протянул руки к огню, чтобы согреться. Вот уж чего точно не хватало сегодня в проклятом бальном зале, так это тепла. Во всех смыслах.
И все же к нему еще никогда не обращались с прямым требованием незамедлительно покинуть светский раут.
До сегодняшнего вечера.
Взяв небольшой графин, он налил себе виски, выпил все до последней капли и, снова наполнив бокал, направился к креслу. Сделав глоток, он услышал, как дверь в комнату отворилась, и усомнился в правильности своего выбора: стоило ли приходить именно сюда в поисках убежища от житейских бурь?
— Вряд ли это поможет тебе справиться с неприятностями, — раздался женский голос позади него.
Подойдя ближе, леди Уайтли слегка взъерошила волосы Энтони и опустилась в кресло напротив.
Он приветственно поднял бокал и допил все, что там оставалось.
— Чрезвычайно действенное средство.
— Просто поверить не могу, что лорд Истли устроил сцену, во всеуслышание, требуя от тебя покинуть бал, — сказала она.
Он нахмурился:
— Ну, если даже ты уже знаешь об этом, можно быть уверенным, что в свете не осталось никого, кто не был бы в курсе дела.
Мать негромко рассмеялась:
— Ты сильно преувеличиваешь. Сейчас большинство представителей высшего общества уютно устроились в своих родовых поместьях далеко от Лондона.