Нигерия, экономка, уже распаковала ее чемодан. Девушка раскрыла дверцы шкафа. О боже! Увидев висевшую там одежду, она чуть не расплакалась. Накануне отъезда из Франции она прошлась по магазинам, чтобы купить тряпки, соответствующие роли, которую взялась играть. Но сейчас, глядя на них, поняла, что никого и ни в чем не сможет убедить, щеголяя в таких нарядах. Даже если она выложит всю правду относительно Франсуа, то все равно останется для всех юной охотницей на мужчин.
Вытащив ярко-желтое платье из искусственного шелка, она с тоской вспомнила оставленные дома наряды. Что ж, ты пала жертвой собственной хитрости, сказала себе девушка. Пять минут спустя, увидев свое отражение в высоком, во весь рост зеркале, Жермена горестно усмехнулась. Узкое платье со шнуровкой и глубоким вырезом на груди едва доходило до середины бедра. Если у тебя длинные ноги, не заходи в отделы, где продаются стандартные мини-юбки, в отчаянии напомнила она себе. Девушка попробовала оттянуть подол книзу в тщетной надежде удлинить платье, но вскоре оставила эти безуспешные попытки.
Затем настала очередь косметики, к которой она всегда относилась с осторожностью. Немного пудры – так, чтобы не испортить естественный золотистый цвет кожи, чуть больше внимания глазам и ресницам; несколько мазков помады, чтобы подчеркнуть полные, чувственные губы, – и она почти готова.
Расчесав свои каштановые кудри, она скрепила их за ушами двумя позолоченными гребнями, затем натянула золотистые туфли-лодочки, предварительно побрызгав под коленками любимыми духами. Можно идти? Стараясь не вилять бедрами, она направилась к двери…
В этот момент кто-то постучал. Повернув ручку, Жермена открыла дверь и застыла на месте.
– Вы меня ждали, не так ли? – Винсенте развязно облокотился о дверной косяк. – Я польщен.
Она молчала, не в силах произнести ни слова. То, что этот мужчина хорош собой, она уже имела возможность заметить. Но в белом костюме он выглядел просто ошеломляюще.
– Язык проглотили? – лениво растягивая слова, полюбопытствовал он с нескрываемым удовольствием оглядывая ее смелый наряд.
Винсенте быстро шагнул вперед, сжал девушку в объятиях и прильнул к ее устам с такой страстью, что она безвольно повисла у него на руках и ответила на поцелуй, вся трепеща от неведомых ранее ощущений. Соски ее, прижатые к твердой мужской груди, сладко ныли.
Оторвавшись наконец от ее губ, он, тяжело дыша, изумленно посмотрел на Жермену.
– Боже мой! – пробормотал он. – Теперь я понимаю дона Ромеро. Ради этого можно забыть обо всем… Лично мне ничего подобного переживать не приходилось.
– Дон Мануэль… – начала девушка, намереваясь объяснить все – вплоть до своего наряда, но Винсенте не дал ей такого шанса.
– Ни слова больше! – запальчиво вскрикнул он, вновь прижимая ее к себе. – Никогда не произносите это имя, когда вы в объятиях Винсенте Перейры. Никакого дона Мануэля больше нет! – прорычал он и вновь впился в ее рот. Однако этот поцелуй был совсем другим: грубым и хищным.
Чувствуя, что окончательно теряет власть над собой. Жермена уперлась ладонями в его широкую грудь.
– Вы мне приказываете?
– Хотел бы я иметь на это право! – почти простонал он, отпуская ее. – Простите меня, Жермена… Но ведь есть между нами что-то такое… Вы же видите, от одного прикосновения друг к другу нас словно охватывает пламя. Это сильнее нашей воли…
Жермена понимала, что он прав.
– Но вы же ничего не знаете… – Она снова сделала робкую попытку открыться, и вновь Винсенте пресек ее в самом начале.
– И не хочу знать! – отчеканил он, все еще задыхаясь. – Знаю только, что хочу вас. Я богат, Жермена, и могу дать вам все, что вы только пожелаете. От вас же мне нужно одно: ваше согласие. Ну? Вы согласны?
Все еще одурманенная его поцелуями, она все же нашла в себе силы отрицательно покачать головой.
Вот оно, искушение Селестины. Задумчивое лицо матери, ее все понимающие, немного грустные глаза встали перед мысленным взором девушки. Разве для этого ты приехала сюда, Жермена? – словно спрашивали они.
– Подождите… Послушайте… – Он схватил ее за плечи. – Я ведь не прошу всей вашей жизни. Станьте моей… на несколько недель, лучше месяцев – пока это безумие не угаснет само собой. Забудьте об этом проклятом завещании. Нельзя смешивать прозу жизни с любовью!
Точно ушат ледяной воды вылился на обнаженные плечи Жермены. Полными негодования глазами она смотрела на Винсенте, чувствуя, как биение ее сердца замедляется, а место одурманивающей страсти занимает холодная ярость.
– Убирайтесь, – сказала она, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать.
Но он уже не мог остановиться:
– Прошу вас, поверьте мне. Я говорю совершенно искренне. Я позабочусь и о вас, и о ребенке. Давайте уедем… завтра. Нет, сейчас! У меня есть дом в нескольких милях отсюда. Стоит вам захотеть – и он ваш. Только позвольте… позвольте быть с вами.
Жермена сделала шаг назад и резким движением сбросила его руки с плеч.
– Убирайтесь, или я закричу! – процедила она сквозь стиснутые зубы.
Теперь ей все стало ясно: «Мы завтра же уедем», так он сказал. Что ж, это очень понравится семейству Ромеро. Франсуа, разумеется, уедет вместе с ними. Таким образом, условие, оговоренное наследницами, не будет выполнено, и мальчик лишится своих законных прав на замок. Похоже, этот сладкоголосый Дон Жуан считает ее полной идиоткой!
Винсенте стоял, озадаченно глядя на разъяренную девушку.
– Н-не понимаю, – растерянно пробормотал он. – Только что вы буквально таяли в моих объятиях, а теперь поднимаете крик… Хотя я предлагаю лишь то, чего вы безумно хотите сами. – Он снова сделал шаг к ней, но Жермена отпрянула.
– А что, если вы просто не в моем вкусе, сеньор Перейра? – В ее голосе прозвучала откровенная издевка. – Уходите сию минуту. Мне нужно еще поправить макияж и зайти к Франсуа. Надеюсь, вы его не разбудили…
Послушно отступив, Винсенте задумчиво произнес:
– Нет, эта загадка мне не по зубам. Вы красивая, неглупая женщина, которая прекрасно представляет себе, с какой стороны у бутерброда масло. Но… – Он сокрушенно пожал своими широкими плечами. – Что-то тут не сходится. К сожалению, у нас постоянно нет времени для… обстоятельного разговора. Я буду в коридоре. Вообще-то я пришел, чтобы показать, как пройти в столовую. Жду вас. – С этими словами он вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Чтобы хоть немного прийти в себя, Жермена несколько раз вздохнула и так же торопливо выдохнула. Ему не откажешь в проницательности: со стороны ее поведение действительно казалось непоследовательным и даже подозрительным. Именно поэтому нужно немедленно все объяснить. Как только они останутся наедине для… обстоятельного разговора (тут Жермена невольно усмехнулась), она непременно это сделает. Девушка улыбнулась, быстро привела в порядок волосы, подкрасила губы и, убедившись, что Франсуа спокойно спит, вышла в коридор.
Винсенте спокойно ждал, прислонившись к стене.
– Поразительно! А я-то считал, что застряну здесь на добрых десять, а то и пятнадцать минут. Не потому, что ваш внешний вид и вправду так сильно пострадал, а потому что нет на свете такой женщины, которая отказала бы себе в удовольствии заставить томиться ожиданием влюбленного в нее мужчину…
– Видимо, вы имели дело с самыми обыкновенными копушами! – на ходу огрызнулась Жермена.
Напоминание о других женщинах еще больше раззадорило ее. Она попыталась было проскользнуть мимо, но Винсенте поймал ее за руку и, отделившись от стены, уперся внимательным взглядом в лицо девушки.
– Да, такой, как вы, я еще не встречал, – произнес он с расстановкой, после чего мягко, но решительно повернул гостью в нужном направлении. – Идемте же. Хозяйка не любит, когда ее заставляют ждать.