Ночью старик Ма разбудил нас, спавших мертвым сном, накормил пельменями, приготовленными в качестве новогоднего угощения. Затем повел нас в горный шалаш, расположенный в 20 с лишним километрах от дома. Шалаш стоял в густом лесу, и его нельзя было обнаружить и с самолета. Тут были одна комната, где можно разостлать едва ли одну циновку, и небольшой сарай. В сарае хранились мороженые косуля и заяц, которых старик поймал силком, пшеница и кукуруза, а также жернов.
— Комната небольшая. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Можете скрываться здесь и восстановить свою энергию. Известия о происходящем в мире буду сообщать вам раз в несколько дней. Когда вы пойдете отсюда, я буду вам проводником, — сказал старик и развел огонь в шалаше.
Мы почувствовали, как к горлу подступил горячий комок, и пролили слезы благодарности ему. Поистине это было чудо, что в такой удаленной от мира горной глуши встретились мы с таким сердечным благодетелем. Нам улыбнулось счастье, какое достается далеко не всем.
— Это нам «бог» помог, — шутили бойцы отряда.
В этом шалаше мы отдыхали около полумесяца, занимаясь учебой и охотой за косулями. Тут было и немало книг старика: романы, политическая литература и биографии великих людей. Хотя старик Ма жил в такой глухомани, добывая себе пропитание охотой, но овладел глубокими знаниями. Мы соперничали меж собою в чтении так усердно, что все книги даже растрепались.
Прочитав ту или иную книгу, мы обязательно делились своими впечатлениями от прочитанного, вели дискуссии на определенные темы. Каждый с жаром доказывал правоту своих доводов, приводя цитаты даже из произведений Маркса и Ленина.
Тогда мы выучили наизусть несколько положений основоположников марксизма и некоторые изречения известных писателей. В те дни молодежь критиковала и Сунь Ятсена, когда собиралась в одном месте. Было своего рода модой не только преклоняться перед какой-либо личностью, но и критиковать даже почитаемого всеми великого человека.
В ту пору каждый считал себя пупом земли. Все были героями и выдающимися личностями.
В этом горном шалаше мы серьезно обсуждали также и план дальнейших действий: разойтись и вернуться домой или идти в Ванцин, в село корейцев, расширять ряды отряда за счет находящегося там отряда особого назначения и продолжать борьбу?
Все выразили решимость продолжать борьбу, и только один товарищ из Хайлуна признался, что он не может вместе с нами продолжать вооруженную борьбу по состоянию здоровья. Правда, он не был физически подготовлен к партизанской борьбе.
Мы не придирались к его признанию и не поставили перед ним никаких вопросов по этому поводу.
— Кто не хочет или не может идти вместе с нами, лучше скажите здесь это прямо. Революцию нельзя вести без охоты, по принуждению. Нельзя вести ее с помощью насилия или угроз. Так что пусть уйдет, кто хочет, и останется тот, кто решил продолжать борьбу…
Так высказал свою точку зрения я, как командир отряда, и дал время всем, чтобы они сами могли обдумать все и принять решение.
Спустя несколько дней мы снова собрались в одном месте и выслушали решение каждого. 16 из 18 членов отряда поклялись продолжать революцию до последней минуты своей жизни. А те двое просили разрешить им уйти из отряда. Товарищ из Хайлуна опять говорил, что он не может участвовать в вооруженной борьбе по состоянию здоровья, и просил разрешить ему вернуться домой. В то же время он попросил не считать его трусом. Мы не могли отказать ему в его просьбе, поскольку он сказал, что здоровье не позволяет ему вести борьбу.
— Что ж, иди домой, раз тебе трудно следовать за нами. Поступок твой мы не осуждаем. Но нельзя идти в таком виде, в каком ты находишься сейчас. На тебе лохмотья, подобно нищему. Нельзя же явиться к родителям таким безобразным. Можешь идти. Но тебе надо зайти в село корейцев, достать там хоть немного на дорожные расходы и сшить себе одежду и только тогда вернуться домой, — сказал я ему.
А другой товарищ сказал, что он хочет перейти в СССР и там учиться.
— Никто не знает, позволят ли тебе там учиться или заставят заниматься трудом, если ты перейдешь туда без всякой рекомендации. Не лучше ли тебе поработать в Ванцине до поры до времени и отправиться туда, получив рекомендацию организации, когда будет установлена соответствующая связь? — посоветовал я ему.
Оба эти товарища согласились с моим мнением и сказали, что они будут действовать по моему совету.