Ничего.
Попробовал снова — уже с вянущей надеждой. У меня возникло подозрение, в чем тут может быть загвоздка. Оно подтвердилось, когда я снял с двигателя кожух контактов, и оттуда потекла дождевая вода. Это значило, что мне придется сидеть несколько часов и ждать, покуда контакты не просохнут.
Очень вовремя, подумал я.
Укрытия здесь никакого не было, ни деревьев, ни зданий — лишь травянистые склоны, подымавшиеся во влажный туман. Я попытался пнуть мотоцикл еще разок, но тщетно. Затем мне пришло в голову, что я могу дотолкать его куда-нибудь, где будет не так открыто. Может, даже найду какое-нибудь славное сухое кафе на самой дороге, где удастся посидеть и подождать. Но от этой мысли я быстро отказался, поскольку точно знал, что на много миль вокруг тут ничего нет, если не считать разбросанных ферм да кое-где — чьего-нибудь частного жилья. Потому и остался там, где был, и принялся ходить кругами, праздно наблюдая, как на обочине дороги вода сливается в ручейки. Время от времени мимо проезжала машина, водитель бросал в мою сторону взгляд и ехал дальше. Затем, минут через двадцать, проехал школьный микроавтобус. Он походил на тот, в который у меня на глазах каждое утро садилась Гейл у главных ворот, но я тут же заметил, что на его пассажирах форма другого цвета. Микроавтобус сбавил ход у следующего поворота, и я уловил, что на меня изнутри смотрит дюжина розовых лиц.
Затем последовал долгий период, за который я уже начал недоумевать, что же именно мне делать дальше. Дождь не проявлял ни малейшего намерения стихать, а мотоцикл по-прежнему отказывался заводиться. Однако бросать его здесь и идти искать помощь смысла не было. В конце концов, чинить тут нечего. Ему требовалось лишь просохнуть. И вновь я подумал о том, как глупо было отправляться в путь на мотоцикле в такой день.
Прошло еще десять минут, и я услышал, что с юга приближается машина. Я глянул на поворот, и тут она появилась — я мгновенно узнал пикап мистера Паркера, с грузовым прицепом. Он остановился возле меня.
— Похоже, вы вполне привязались к этому району, — заметил он вместо приветствия.
— Мотор заглох, — ответил я.
— Я думал, вы раньше выедете.
— Я и выехал.
— Нет, — сказал он. — Это и близко не было рано. Он вышел и посмотрел на мотоцикл.
— Контакты намокли, — объяснил я.
Он кивнул.
— С этими старыми машинами вечно одно и то же. Слишком легко воду пропускают.
— Подсушить только надо.
— Ну, тут-то нипочем не подсохнет.
— Похоже на то.
— Разве что после дождичка в четверг. — Прошел миг, и тут он добавил: — Я вам так скажу, давайте-ка отвезем его домой и поставим ко мне в сарай?
— А вы не против? — спросил я.
— Нет, конечно, — сказал он. — Не здесь же вас оставлять, нет?
Я не видел, какие у меня еще варианты. Мотоцикл подвел меня так впервые. Теперь я застрял, а мистер Паркер предлагает лучшее средство, вот я и решил его принять. Через несколько минут мы погрузили мотоцикл в прицеп и поехали обратно на север. Обогреватель в кабине работал на полную мощность, и очень скоро от моего дождевика повалил пар.
— Где-то в интересном месте были? — спросил я.
— Доставить кое-что надо было, — ответил он. — Дела, дела, знаете. Удачно, что вы сломались там, где сломались.
— Ага, наверное.
— Я всегда считаю, что путешествие стоящее, если и на обратном пути груз есть.
— О… э… ну да, — сказал я. — Можно и так взглянуть.
Чуть погодя, когда мы проезжали дом Брайана Уэбба, мистер Паркер притормозил и внимательно осмотрел участок. Я не уловил, чего именно он ищет взглядом, но насколько сумел понять, его внимание сосредоточилось на грузовике с безбортовой платформой, что стоял у Брайана в голландском амбаре. Однако ничего по этому поводу он не сказал, а вскоре мы участок вообще проехали. Еще двадцать пять минут — и мы вкатились к нему на верхний двор.
— С возвращением, — сказал он.
— Спасибо.
— Если хотите, закатывайте мотоцикл в большой сарай. Там он лучше всего высохнет.
— Хорошо.
— Может, нам надо будет попросить Кеннета Тёрнера его проверить, прежде чем куда-то еще поедете.
— Не думаю, что оно будет того стоить, — сказал я. — Уверен, ничего серьезного с ним не случилось.
— Ну, вы все равно подумайте.