В тот момент в трубке опять запищало, и я ее повесил.
Я просидел в «Перезвоне» минут десять, когда пришел Ходж. Едва кивнув мне в знак приветствия, он расположился на своем обычном табурете у стойки и заказал у Сайрила виски.
— Лучше одинарный, — заметил он. — Дела нынче вяловато идут.
В «Перезвоне» длился очередной спокойный вечер. Снаружи неким нескончаемым влажным сумраком сгущалась погода поздней осени. Внутри зрелище едва ли было ярче. Свет шел от ряда розовато-лиловых стеклянных плафонов, прикрученных к ламбрекену над баром. Предполагалось, что они как-то оживят это место, но на самом деле они производили ровно обратное действие. В их тусклом свете мы сидели и пялились в свои напитки, дожидаясь исхода вечера.
Казалось маловероятным, что Ходж сегодня завяжет со мной какую-нибудь свою натянутую беседу, в таких-то обстоятельствах, и я рассчитывал, что сегодня он в кои-то веки оставит меня в покое. Следовательно, он застал меня врасплох, когда вдруг повернулся ко мне и заговорил.
— Я так понял, с мистером Пиктоллом вы не поладили, — объявил он.
— Неужели? — сказал я.
— Судя по тому, что мне рассказывали.
У Ходжа была манера обращаться к людям так, чтобы слышали и все остальные в пабе, хочется им этого или нет. Кроме него, Сайрила и меня здесь присутствовали еще три-четыре пивших, и, как только началось это общение, я осознал, что все они слушают с интересом. Кроме того, я увидел, что иного выхода у меня нет — только продолжать беседу.
— Вы имеете в виду молодого мистера Пиктолла? — спросил я.
— Да.
— Ну, я бы не сказал, что мы не поладили. У нас сегодня просто случилась небольшая неприятность, только и всего.
— По мне, так это звучало больше, чем небольшая неприятность, — сказал Ходж. — Я бы это назвал вопросом неуместности.
— Почему?
— Судя по тому, что я слышал, вы бросили работу, не закончив.
— Ага, — сказал я. — Но там ничего нельзя было поделать.
Он покачал головой.
— Видать, ничего поделать нельзя было и тогда, когда вы подвели команду «Вьючной лошади» по дротикам.
— Э… ну, то было недоразумение.
— О, — сказал он. — Недоразумение, понимаю.
Во время этого разговора Сайрил деловито хлопотал за стойкой, протирая стаканы, одновременно прислушиваясь к тому, что говорится. Теперь он влился в нашу беседу с собственным замечанием. Прозвучало оно в мой адрес.
— Они «Топэм» завезли специально для вас, между прочим.
— Кто?
— «Вьючная лошадь».
— Это же не только для меня, — возразил я.
— Ну, его больше никто не пьет.
— Ох… правда, что ли?
— Как-то неблагодарно к ним так после этого относиться, — сказал он. — Неудивительно, что вас оттуда выгнали.
— Никто меня не выгонял.
— Выгнали. Потому-то вы сюда и начали ходить.
— Нельзя так людей все время подводить, — прибавил Ходж. — А уж тем паче если думаете тут молоко развозить.
— Но я и не говорил, что думаю.
— Нужно пытаться друзей заводить, а не расстраивать людей направо и налево.
При этих словах остальные посетители согласно забормотали.
— Ладно, — сказал я, допивая стакан залпом. — Я, наверное, пойду.
— Но вы же только что пришли, — сказал Сайрил. — Пока нельзя уходить.
— Можно. Доброй ночи.
Я направился к двери.
— Мы вам лишь по-дружески советуем, — сказал Ходж, когда я уже шагнул в темноту.
— Доброй ночи, — повторил я.
— Доброй ночи, — ответили мне голоса изнутри. А затем дверь за мной закрылась.
Я постоял посреди площади, приходя в себя после этого перекрестного допроса, и сам себе поклялся, что в «Перезвон» я больше ни ногой. Это, конечно, означало, что я теперь, по сути, изгнан из обоих пабов Миллфорда.
Так, ладно, подумаешь. Придется пока обходиться без выпивки, а это не задевало меня ни в малейшей степени. В конце концов, мне есть чем заняться, уйма всякого. Чего ради тратить вечера, болтаясь в пабах?
Я решил вернуться в «Дом на холме» по тропе вдоль озера и, проходя мимо «Вьючной лошади», заглянул за стенку пивного сада. Из нижнего бара раздавался звон стаканов и сиплый хохот, а в окне, мне показалось, я различил силуэт человека в короне.
Затем я повернул к озеру. Ночь стояла темная, но этой дорогой я уже ходил столько раз, что, вероятно, отыскал бы тропу и ощупью. Основными преградами обычно выступали корни деревьев, забиравшиеся на тропу. Однако сегодня я выпил всего пинту лагера, поэтому никаких затруднений у меня они не вызывали. Вообще-то я едва обращал внимание, куда иду. По большей части я размышлял о том, как это оно будет, возьмись я и впрямь развозить тут молоко, как все мне предлагают. На какое-то время это дело даже показалось притягательным. Мне вполне нравилась мысль вставать спозаранку и выезжать на доставку. Потенциальных клиентов тут много, хоть они и довольно-таки разбросаны, но так я смогу хорошенько узнать эти места. Кроме того, если все быстро буду делать, дни у меня останутся свободны на другие интересные занятия — например, ухаживать за лодками мистера Паркера.